Ричард Фоукс: Лицо врага

— Что они с тобой сделали, дружище? — спросил Андерс.

Элликот зашипел и злобно забормотал что-то на языке кассуэлов.

Потрясенный, Андерс приказал солдатам отвести Элликота вниз. Но едва они двинулись к дверному проему, один из кассуэлов, израненный и окровавленный, отделился от остальных и прыгнул к Андерсу. Речь его была лающей и невнятной, но он говорил по-английски.

— Он не хотеть уходить, — произнес старик. — Теперь он кассуэл. Грамманхатей. Наш брат.

Андерс не верил своим ушам.

— Ваш брат? Да ведь он даже не принадлежит к вашему виду!

Впрочем, глядя на завернутого в шкуру Элликота, Андерс не был уверен в том, что его можно причислить и к людям.

— «Хозяева» не понимают, Шессон, — заметил Элликот.

— Ты говорить с ними, Грамманхатей, — попросил кассуэл. — Ты заставить их понять.

Элликот скривился. Казалось, он смущен и разгневан одновременно. Андерс сгорал от нетерпения услышать его. Ему хотелось понять, что может заставить человека напялить на себя шкуру дохлого кассуэла.

Эликот боролся с собой, но тут в дверном проеме возник майор Эрш.

— Какого черта вы возитесь? — рявкнул он. — Пошевеливайтесь! Подъемник будет через пять минут. Или вам хочется торчать здесь, когда приземлится «Сверкающий»?

Андерсу, разумеется, этого не хотелось. Солдаты подхватили Элликота под руки. Тот зарычал и начал лягаться, пытаясь освободиться.

— Не смейте! — завопил он.

Солдаты заколебались. Они не привыкли применять силу по отношению к гражданским лицам.

— Я не ваша собственность! — осознав в конце концов, что ему не вырваться, Элликот обмяк. — Вы не имеете права!

Щиток Эрша, под которым было скрыто его лицо, повернулся к Элликоту.

— Война предоставила нам его.

Майор кивнул, и солдаты выволокли Элликота наружу. Андерс, не спуская глаз с туземцев, тоже направился к выходу. Впрочем, кассуэлы даже не пошевелились. Наверное, их честь была удовлетворена попыткой защитить своего «брата», а может, они просто были умнее, чем выглядели.

— На «Сверкающем». Мы поднимаемся.

Именно этих слов Эрша, эхом разнесшихся по командной рубке, Стоун так ждал. Он отдал необходимые распоряжения.

Потом он развернул свое кресло к экрану, на который передавали изображение мониторы, установленные его солдатами на планете. Разбитый на квадраты экран пестрел мозаикой вполне мирных сцен. Выбрав монитор, расположенный ближе всего к тому поселению, из которого эвакуировали последнего человека, Стоун вывел изображение на весь экран. Пушистые белые облака потемнели, когда их пронзили сверхмощные лазеры. Стоун увидел, как вспыхнула деревня кассуэлов. Лига нанесла свой первый удар по резервам врага.

Что ж, он увидел достаточно. Стоун отключил монитор.

Стратегия «выжженной земли» с трудом увязывалась с честью эриданцев, но приказ есть приказ. И выполнять приказы тоже было делом чести.

— Как только шаттл будет на борту, готовьтесь к прыжку. Заметаем следы, лейтенант Вотерс.

Казалось, приказ Стоуна бежать от противника огорчил штурмана.

— Разве мы не откроем огонь по кораблям реморов, сэр?

Стоун не собирался отчитывать Вотерса за этот вопрос: ему, командиру, не меньше штурмана хотелось вступить в бой.

— У нас есть задание. — Внизу полыхал под лазерами «Сверкающего» Дом Кассуэлов. Вскоре в атмосферу пойдут ракеты. Они будут сражаться с врагом. Стоун предпочел бы, чтобы борьба велась открыто и честно. Но солдаты делают то, что им приказывают. — И оно не будет выполнено, пока мы не вернемся с пассажирами. Сейчас мы не имеем права вступать в бой.

Стоун не любил поворачиваться спиной к врагу, особенно когда у него были все шансы победить. Но для эриданцев долг — превыше всего.

— Однако нам не запрещено защищаться. Если реморы вздумают нам помешать, открывайте огонь.

Кен Коной сидел, склонившись над панелью управления. Он чувствовал себя самым несчастным человеком во всем Пан-Стелларе. Он снова и снова заново пробегал глазами столбики цифр, но всякий раз ответ получался один и тот же. Как ни крути, к этому времени станция должна была возвратиться.

Изменения, внесенные в конструкцию стандартной космической станции BIN-6100, никаких осложнений вызвать не могли. Конечно, 6100 предназначалась скорее для курьерской, чем для научно-исследовательской работы, но тем не менее была спроектирована для целей военных. Запас прочности у нее был очень большой; даже вероятность благополучного возвращения из зоны боевых действий по расчетам составляла семьдесят восемь процентов. Так где же станция?