Олег Овчинников - Операторы односторонней связи

- Да нет, просто... Да, - быстро поправился я, поймав на мгновение ее беспомощно метущийся взгляд.

Лара подумала еще немного, разглядывая очертания ладони, как будто пыталась увидеть линию судьбы сквозь мягкий брезент.

- Хорошо. Только пусть в этом месте...

- ...будет поменьше людей, - закончили мы хором.

Я рассмеялся. Она тоже улыбнулась.

Домой я вернулся только под утро, весь бледный и седой от цементной пыли. Даже не вернулся - заскочил, чтобы наскоро переодеться, отмыться, побриться, погладиться... Правда, переодеться оказалось не во что, так что пришлось в авральном режиме еще стираться и сушиться. В общем, заскочил на минутку и задержался на четыре часа. Полчаса из которых, будто подросток, провел перед зеркалом. Разглядывал ямочку на подбородке, о существовании которой успел забыть.

Вышел из квартиры сверкающий, благоухающий... и отчаянно зевающий. Сказывалась ночь, проведенная на разгрузке вагонов. Зато мятых бумажек в кармане теперь хватало на обед в кафе. Каком-нибудь загородном, безлюдном, где появляются только автомобилисты и только по вечерам. Такие, как мы с Ларисой, всегда тяготеют к окраинам. Внутри МКАД нам становится шумно.

Я шел по улице, щурился на апрельское солнце и сам себе не верил: неужели и вправду свидание? Настоящее свидание, как у нормальных людей, с цветами и шам... Шам, шам... Что это я вдруг зашамкал? Да, шампуня пришлось вылить полтюбика, потом минут пятнадцать расчесывать волосы, которые от воды начало потихоньку прихватывать, потом снова промывать... Цемент оказался въедливым - куда там местному участковому.

Кстати, о цветах.

- Баб Глаш, дай-ка мне вон тех, мохнатеньких.

- Скока? Три?

- А сколько же.

- Кто тебя знает. Может, на кладбище собрался.

- В глаженой рубашке?

Моя ирония осталась незамеченной.

Баба Глаша тоже из наших. Нелюдимая, неразговорчивая, зимой она перебивалась сбором стеклотары, а с марта по октябрь подпирала стену универсама с ведерком цветов. Где она их берет, я не в курсе. Летом, понятно, собирает урожай с городских клумб, но в апреле-то? М-да, загадка...

Сурово поглядывая из-под косынки, женщина-загадка выудила из разномастной толпы цветов пушистую белую гвоздичку, протянула мне. Выбрала вторую - тоже белую, но как будто с розоватыми ноготками на концах лепестков. Потянулась за третьей, но на полпути помутнела взглядом да так и застыла - с занесенной рукой.

А я вздохнул и услышал:

- Андрюшенька... Это даже хорошо, что ты не смог приехать. Не хочу, чтобы ты меня видел такой. Все вокруг, как сговорились, только и твердят, как я чудесно выгляжу и как быстро поправляюсь. Но я же вижу, как они на меня смотрят, когда думают, что я сплю. И почему у меня отобрали зеркальце? Правым-то я уже вполне могу смотреть. Андрюш, пойми... Я разговаривала с Галиной Владимировной и я все решила. Два-три месяца роли не играют. Господи, прости! Сына, в последний раз: ты ни в чем не виноват! Все, прощай, Андрюшенька.

- До свидания, баб Глаш... - Я выдернул из ведерка третий цветок, вложил в протянутую руку часть мятых бумажек и удалился быстрым шагом, не дожидаясь реакции на сеанс. Не выношу, когда плачут старики.

Поймите, мы не медиумы. Медиум означает посредник. Между человеком и Богом, миром "духов" и людьми, короче, между кем-то и кем-то. А мы - связные между непонятно кем и пустотой. Как полупроводники. Как мятые конверты со штемпелем: "Адресат выбыл". Как бутылки с запиской, проплававшие в океане так долго, что не осталось в живых ни автора письма, ни получателя, да и сам язык, на котором оно написано, давно перешел в разряд мертвых. Но больше всего мы похожи на пейджеры. Нас потеряли владельцы, но мы будем исправно доставлять сообщения для никого, пока не сядет батарейка.

Мы не виноваты, что мы такие. И мы ни в чем не виним вас. И уж ни в коем случае не ненавидим. Но и для любви к вам, согласитесь, у нас нет особых причин.

Возможно, наше сверхчувственное восприятие могло бы принести хоть какую-то пользу, будь у вас чуточку больше терпения и здравого смысла. Ну неужели трудно предварять каждый крик души коротким предисловием: "Я, фамилия имя отчество, телефон... зарегистрированный по адресу... взываю к абоненту номер..."

Шучу.

Мрачно шучу.

Шути с оглядкой, как сказал один шут другому, все мы, братец, под колпаком.

И главное - чего завелся-то? Глупо же: давно пора привыкнуть. И на редкость не вовремя. Не хватало еще опоздать на свидание! Первое за последние... не помню, сколько лет. Надо бы свериться с паспортом.