Абрам Палей - Остров Таусена

- Вот и исполнилось пожелание Рашкова, - весело сказал Цветков, - ни пуха ни пера!

- Оно только наполовину исполнилось, - живо возразил Гущин. - Утку мы нашли, но не знаем, откуда она.

Миронов с интересом рассматривал необыкновенную утку.

- Надо, надо узнать, - медленно сказал он. - Да как это сделать?

Больше всего была оголена спина птицы - здесь совсем не было перьев и очень мало пуха. Немного пуха и больше перьев сохранилось на груди. На шее покров почти не был тронут. Маховые и рулевые перья на месте.

- А ты не видел, как она летела? - спросил Гущин.

- Нет. Я только услышал, как она упала...

- Такая птица не может хорошо летать. Наверно, сопротивление воздуха иное, и зябнет она и вообще должна чувствовать себя в полете неважно. Так?

- Конечно, так, - ответил Цветков.

- Значит, искать нужно поблизости... Может быть, недалеко есть остров... Есть? - обратился Гущин к Миронову.

Тот медленно ответил:

- Тут в разных местах есть острова, и на всех наши поморы побывали, но не слышал, чтобы они где видели таких птиц.

- А дрифтер пойдет дальше к северу? - спросил Цветков.

- Нет. Надо итти назад с грузом.

- Неужели теперь так и бросить поиски? - воскликнул Гущин. - Теперь, когда мы держим утку в руках!

Взгляд его упал на небольшой катер, укрепленный на борту дрифтера.

- Сергей Петрович, - воскликнул он, - нельзя ли нам воспользоваться этим катером?

- Зачем?

- Пока дрифтер выбирает сети, мы бы сделали маленькую прогулку к каким-нибудь ближайшим островам...

- Да ведь Сергей Петрович говорит, что поблизости не видели таких птиц, возразил Цветков.

- А может быть, они только недавно появились...

- Откуда же?

- Да ведь это-то нам и надо выяснить!

- Здесь есть, пожалуй, логика, - согласился Цветков и вопросительно взглянул на Миронова, как бы без слов поддерживая просьбу друга.

- Вот капитан, - сказал Миронов, - он здесь хозяин - спросите его.

К ним подошел высокий худощавый человек в форме капитана гражданского флота.

Миронов представил ему москвичей и изложил их просьбу.

Капитан помолчал.

- А вы умеете обращаться с катером?

- Я член Московского водномоторного клуба! - с гордостью ответил Гущин.

Капитан одобрительно кивнул, но опять задал вопрос, теперь уже Миронову:

- Вы барометр видели, Сергей Петрович?

- Видел. Хорош.

- Разрешить им?

- Разрешите, товарищ Платов, - сказал Миронов.

- Ну, вот что, - произнес капитан, - катер вам спустят. Идите на полунощник, - он показал рукой на северо-восток, - по прямой, никуда не сворачивайте, чтоб не сбиться, - в этой стороне ни мелей, ни камней нет...

- А острова есть? - спросил Гущин.

- Есть группа маленьких островов. За полчаса быстрого хода вы до них дойдете. Там не задерживайтесь больше получаса, сейчас же обратно - дрифтер ждать не может. А главное, запомните: чуть погода начнет портиться - здесь это может случиться неожиданно, - тут же поворачивайте назад.

По команде капитана матросы стали спускать катер.

- Аварийный запас там? - крикнул капитан.

- Сейчас кладем, - отозвался матрос.

- Впрочем, незачем. Самое большее, через полтора часа они будут обратно.

Эти слова капитана прозвучали, как категорическое приказание.

- Чудно прокатимся, Юрка! - воскликнул Гущин, усаживаясь в катере.

Он сел на корму, Цветков - на скамью, у приподнятого над водой носа. Гущин дал газ и, отведя немного катер от дрифтера, стал, сверившись с компасом, поворачивать на северо-восток. Гулко затрещал мотор, катер вспенил воду. Расходясь под острым углом, волны побежали от кормы.

Гущин помахал рукой стоявшим на корме Миронову, Платову и матросам. Платов высоко поднял руку с часами, указывая на них пальцем.

Солнце еще поднималось. Оно дробилось в воде ослепительным отражением. Катер шел в противоположную сторону. Гущин не оборачивался, стараясь не нарушать направления. Ему хотелось мчаться без конца по гладкой морской шири. Быть может, там, впереди, и очень близко, их ждет разрешение загадки! Вдруг сейчас покажется остров, и на нем они увидят... Что? Обиталище бесперых уток? Человека, который повинен в их появлении? Что-нибудь да увидят! Как же может быть иначе?

Цветков, щурясь от солнечного блеска, смотрел назад, на волны, разбегающиеся от стремительно уходящей кормы. Они расходились все шире и шире, пенясь и будоража безмятежную гладь моря.

Гущин ускорил ход. Легкий рывок - и суденышко понеслось еще быстрее. Мельчайшие брызги по временам били в лицо. Цветков поднял глаза. Дрифтер вдали стал почти неразличим.