Борис Иванов - Бог гномов

— Интересно, — удивленно сказал Ким. — Ты не рассказывала мне об этом твоем хобби… Оно больше бы подошло умудренной жизнью матроне…

— Это — гены предков, — улыбнулась Энни, — Все мы, выходцы с Дальнего Востока, выглядим молодо, несмотря на богатый жизненный опыт. Я — как та маленькая собачка, что до смерти щенок.

Ким машинально коснулся той самой маленькой отметины на левой щеке и спросил:

— А твое собственное детство? Оно никак не повлияло на этот твой интерес, на твои оценки?

— Разумеется, повлияло! — твердо ответила Энни, словно ждала этого вопроса с самого начала их разговора и наконец дождалась. — Я же сказала, — объяснила она Киму, словно непонятливому ученику, — что я считаю превращение ребенка во взрослого человека самым главным событием в жизни. Это — по собственному опыту. У меня… — она чуть запнулась. — Я никогда не говорила с тобой об этом… В общем, у меня было довольно тяжелое детство. Но прощание с ним было еще тяжелее.

Она, скорее всего, просто чтобы отвлечься, порылась в своей сумочке, вынула пачку сигарет, но тут же смяла ее и бросила в пепельницу.

— И, что самое смешное, — продолжила она, — я не знаю, совершилось у меня это прощание или нет. Может быть, я так и осталась маленькой девочкой, которая все притворяется и притворяется взрослой… Ладно, не стоит обо всем этом больше. — Она взмахнула рукой, словно разгоняя облачко невидимого дыма.

Ким смущенно откашлялся и покосился на все продолжавшую маячить перед ним странного вида шляпу. Ее владелец не спешил побеспокоить нахалов, оккупировавших помеченный этим головным убором столик. Беспокоила Кима сама шляпа. Где-то он уже видел такую.

— И это твое хобби тебе не подкинуло, здесь на Ваганте, среди каких-то странных загадок? — спросил он осторожно.

— Давай не будем говорить о загадках и загадками, — ворчливо отозвалась Энни, шлепком отправляя кибер-официанта, принявшего у нее заказ, по его непосредственным делам. — Я тоже успела краем уха услыхать о том, что ты получил контракт у «Братьев Гимли». Но я не интересуюсь особенно ограблениями банков. Разве что постольку-поскольку… Так что пока я не догадалась, что тут у нас «взаимосвязано». И в гости к копам меня занесло почти случайно. Самоубийство здешнего советника Президента. Так, побочный сюжет… В галактическую ленту новостей с такой ерундой и соваться не стоит. Только региональному филиалу такой сюжет и подойдет… Если, конечно…

— Если, конечно… — подхватил Ким намек.

— Если те зацепочки, которые мне в этом сюжете померещились, окажутся действительно зацепочками, а не так… Иллюзиями.

— Скажу тебе прямо, — признался Ким. — Есть у меня подозрение, что советник вышиб себе мозги не просто от плохого настроения. Думаю, что его шантажировали.

— Чем же? — поинтересовалась Энни. Ким слегка растерянно почесал нос:

— Не стану разглашать чужих секретов. Скажу одно — было чем… Старику напомнили о прошлых грехах и потребовали денег. Но он выбрал другое решение… Это, впрочем только мое мнение. Никаких зацепок от капитана Фрадкова я не получил.

— Ладно, — махнула рукой Энни. — Храни свои секреты Все равно разговор становится интересным. — Дело в том что мне кажется точно то же самое, — что и тебе. Но мои свидетельства трудно подшить к делу. Если бы я не ветретила тебя, то махнула бы на все это рукой. Я же сказала1 этот сюжет для меня — побочный. Я вообще-то только по долгу службы им занялась… Как-никак не бездомный бродяга повесился, а человек, допущенный в кабинет Президента, прописал себе свинцовую пилюлю из именного пистолета. Подаренного, кстати, кем-то из покойных ныне маршалов…

— Не Хануманом, случайно? — уточнил Ким.

— Вот-вот, — энергично кивнула Энни и тут же сделала пометку в блокноте. — Это что, важная деталь?

— Скорее характерная, — пожал плечами Ким.

На месте действия снова появился сервисный автомат, уже груженный заказанной снедью. Снедь была представлена каким-то местным морским деликатесом, легким вином и колой.

— Ты, я вижу, начал свое расследование с другого конца, — пояснила свою мысль Энни. — Ты направился прямо к копу, которому главное — сбыть очередное дело с рук. А я сперва наведалась к безутешным родственникам. Нажила себе мигрень, выслушивая их откровения. Старый чинуша был и вправду отменно сварлив. Но не все родные кляли покойничка. Среди них были и такие, что старика любили, несмотря ни на что. И знаете, кто любил его больше всех?