Еремей Парнов - Новые компоненты мира

Автор не показал нам картины гибели своего обреченного общества. Более того, с первых же слов нам становится ясно, что зло победило. Читатель убедился. Но надолго ли?

"Попытка" - безусловно лучшее произведение сборника. Рассказ этот как бы окутан дымкой второго, ненаписанного, но продуманного автором плана. Поэтому трудно отказаться от ощущения, что победа реакционных сил той Америки, о которой пишет Шерред, - временное явление. Однажды произнесенное слово истины не исчезает, но тлеет подспудно, сжигая все рогатки и препоны, пока не вспыхнет всеочистительным пламенем.

Но сегодня творцов нового, провозвестников истины в мире Воннегута и Пола ожидает либо смерть, либо бегствR. Бежит от вездесущего Пентагона профессор Барнхаув, бежит и доктор Хорн. Оба рассказа сходны по фабуле. И в том и в другом случае новый компонент мира вместо блага грозит обернуться страшным злом для всего человечества, и в том и в другом случае творец вынужден бежать, спасая себя и свое детище. Но особенно знаменательно то, что и Барнхауз, и Хорн не просто бегут, а вступают на путь активной борьбы, активного сопротивления. Тут оба рассказа тесно смыкаются с "Попыткой". Это активное начало и делает современную прогрессивную фантастику Запада столь действенной и эффективной.

Произведения данного сборника объединяет прежде всего новый элемент - то или иное фантастическое изобретение.

В отличие от изобретений реальных, подлинными изобретениями фантастики могут быть признаны далеко не все новые элементы мира. И они не приносят героям счастья, а подчас грозят катастрофой. В самом деле, сравнительно скромное изобретение - электролизная ванна для воссоздания первобытной фауны ("Такая работа..." Спрэг де Кампа) и то угрожает могуществу некоей монополии и приводит к острому конфликту. Охотничья же машина из одноименного рассказа Кэрол Эмшуиллер, которая, казалось бы, никого персонально задеть не может, тем не менее становится своего рода символом подтачивающих общество безразличия и пустоты. А демонстратор четвертого измерения Лейнстера дублирует только банкноты и блондинок из ночного клуба ротому, что обществу ничего иного и не нужно. Деньги и секс. Это все.

Вот и выходит, что именно социальные недуги и определяют сходную развязку разных произведений.

Разумеется, каждый писатель преследует свои цели, и я далек от мысли, что, скажем, Лейнстер в своем юмористическом рассказе действительно хочет обличить современное общество, как это сделал Шерред. Но сама логика развития идеи такова, что наш вопрос об использовании того же демонстратора выглядит отнюдь не надуманно. В самом деле: почему четвертое измерение служит для дублирования только денег, блондинок и нескольких экстравагантных кенгуру? Нарочитая ограниченность здесь, конечно, налицо. Очевидно, фантастическое изобретение отнюдь не адекватно техническому, оно должно содержать в себе эмоциональный заряд, затрагивающий социальные аспекты общества.

Вне социальных критериев мы не можем оценивать и те негативные последствия научно-технической революции, о которых уже шла речь. А ведь именно они и создали психологический климат, вызвавший к жизни фантастику изобретений, которые не смогли изменить мир. Фантастика, без сомнения, оказывает влияние на научно-технический прогресс. Писатель не изобретает технических новинок, но он чутко реагирует на ожидания общества. Авторы этого сборника, живущие в странах капитала, прежде всего ощутили овладевший их обществом страх.

Мы - современники величайших взлетов в истории человечества, коренных социальных преобразований. Это напряженный и сложный век, требующий высоких скоростей и большого нервного напряжения. Здесь возможны ошибки и неудачи Но они неизбежные издержки на пути к великому будущему человечества. Ничто не сможет остановить его на этом пути или замедлить его движение.

Е. Парнов