Ева Джонс - Вино грез

Четверо путников, застывших по другую сторону стены, не двинулись с места до тех пор, пока не удостоверились, что их преследователи не вернутся.

— Хватит с меня вуали! — Тамир засунула ткань в карман. — Какая гадость — эти свиньи сочли меня соблазнительной.

— Сказать свиньи — значит оскорбить достойных животных, — сплюнув, заметил Котфа.

Зифон заглянул в щелку ворот. — Не стоит возвращаться тем же путем. Единственный выход — идти дальше.

Они осмотрелись. Вокруг возвышались голые черные деревья, на земле ничего не росло, кроме тонких черных стеблей, которые, казалось, сломаются при первом же прикосновении. На площади стояла ясная солнечная погода, здесь же клубился туман.

— Должно быть, недавно был пожар, — сказала Тамир. — Похоже, земля обуглилась. — Она направилась к дереву, но остановилась, завидев потрескавшийся могильный камень. — Никак мы попали на старое кладбище! Вот надгробие, а рядом еще два…

— Не нравится мне это место, — мрачно сказал Котфа, пытаясь очистить один из камней. И надписи не разобрать Пойдемте — ка отсюда.

Они двинулись мимо почерневших деревьев, мимо могильных камней, и чем дальше они шли, тем более странным казалось им место, так не похожее на тот мир, который остался за воротами.

Ветер раскачивал изломанные ветви деревьев. Тишину нарушило громкое карканье вороны.

— Хоть какая — то живность, — подпрыгнув от неожиданности, проговорила Тамир.

— Не место для житья, — вставил Аррамог. Тамир подняла его и посадила себе на плечо. — Как бы не потерять тебя в таком тумане.

Они шли и шли, а кладбище все не кончалось. Кусты, на которых когда — то, наверное, красовались цветы и ягоды, теперь превратились в торчащие из земли черные прутья. А туман все сгущался, путники с трудом различали друг друга.

— Странно, — сказал Котфа, споткнувшись о ветку, — ведь Бейдгот должен быть неподалеку от моря, а морем здесь и не пахнет. Воздух сырой, но вовсе не соленый.

Зифон достал обруч, и его неяркий свет узким лучом пронзил пелену тумана.

— А вдруг мы ходим по кругу? — спросила Тамир.

— Не думаю. Ведь раньше обруч указывал нам путь. Видишь, его луч не тускнеет и не меняет цвет.

— Стойте! — раздался голос. — Замрите и не шевелитесь.

— Они повиновались. Чьи — то шаги прошуршали по мертвой листве. Сквозь туман замелькали разноцветные пятна, и перед ними предстал странной наружности человек. На нем была остроконечная шляпа, с которой свисали красные шарики. Одежду его, с головы до самых туфель с загнутыми носами, покрывал узор из красных, синих, белых, желтых, зеленых, оранжевых многоугольников. На размалеванном, как у клоуна, лице застыла широкая нарисованная улыбка. Он закружился вокруг них в танце. Его кричащий наряд странно выделялся на фоне черных деревьев. Он все танцевал, раскинув руки, и в воздух взлетали разноцветные искры. Туман заклубился и отступил, очистив небольшой круг.

— Добро пожаловать в Сад карусели! — воскликнул танцор.

— Есть отсюда другой выход? — спросил Зифон.

— Вы игроки? — Монтрим — так звали танцора — наклонился в сторону, касаясь рукой левой ноги.

— Путники, — ответил Зифон.

— Но ведь вся наша жизнь — игра. Все мы играем, ставя на своих друзей, на путь, на случай. И вы вступили в игру, когда открыли ворота и поставили на неизвестное. — Он изогнулся, наклонившись на этот раз к правой ноге. — Я никогда не выхожу встречать гостей, пока они не дойдут до этого места, предпочтя неизвестное известному. — Он выпрямился. — Я в восторге от нашей встречи. Чай подадут сюда, — он, как волчок, крутанулся влево и, разогнав пелену тумана, указал на железный столик с четырьмя стульями. — Угощайтесь на здоровье. Чай приправлен корицей, у него легкий привкус апельсина и меда диких пчел. Прекрасное средство от сырости. Садись же, Тамир.

Он отодвинул стул и, пока путники усаживались, все так же пританцовывая, скрылся из вида.

— Он что — псих? — Котфа забарабанил пальцами по столу. — Все пляшет и пляшет, один его костюм дурацкий чего стоит! А ногти золотые видели? Уж не занесло ли нас ненароком в сумасшедший дом?

— Место и вправду странное, — согласился Зифон. — я попробовал рассеять туман. Это совсем простенькое колдовство, но оно не сработало. Мне не удалось поднять даже слабый ветерок.

Котфа вздохнул. — Мы уже знаем, что твое волшебство не всегда попадает в цель.

— Это не просто промашка с моей стороны, — сказал волшебник. — Похоже, здесь действуют другие правила. — Он поднял обруч. — Видишь, даже обруч погас.