Дуглас Уорнер - Фантастический триллер

— Где она живет? — резко оборвал его Дарк. Старик ткнул пальцем куда-то вверх.

— Вон там, на самом верху, четвертый этаж.

Дарк медленно поднялся по деревянным ступенькам, на ощупь продвигаясь в полутьме. Воздух был тяжелый, застоявшийся, воняло плесенью, трухлявым деревом и кошками. Он остановился на верхней площадке, где заканчивались ступеньки, и увидел перед собой дверь. Осторожно нажал на ручку, но дверь оказалась запертой. Без колебаний Дарк заколотил по ней кулаками.

Прошло несколько секунд, пока он услышал, как открылись внутренние двери и приглушенный голос Пенелопы спросил:

— Кто там?

На какое-то мгновение у него мелькнула мысль изменить голос, но здравый смысл подсказал, что это ни к чему. И он решил действовать напрямую.

— Дарк, — отозвался он. — Может, вы меня впустите? Ответа не было. Внутренняя дверь опять закрылась.

Дарк немного подождал, потом еще раз решительно постучал. «Если так, выломаю дверь, — подумал он. — Теперь уж не отступлю».

Он снова забарабанил в дверь и даже удивился, когда она открылась. Перед ним стояла Пенелопа. Лицо ее было бледным и сердитым, но голос звучал ровно.

— Можете войти, — произнесла она ледяным тоном. Дарк прошел за ней по длинному коридору, в который через грязное окошко под потолком пробивался тусклый свет, и очутился в мрачной, похожей на кладовку, комнате с блеклыми зелеными стенами. Полосатый кот сердито глянул на него с потертого ковра. Мебель в комнате была дешевая и старая, у окна стояла кровать с четырьмя медными шарами.

Мэри поднялась ему навстречу и встала посреди комнаты; ее фигура четко выделялась на фоне серого прямоугольника окна, закрытого шторой. Дарк ступил вперед, едва сдерживая желание схватить ее в объятия и поцеловать, но вдруг застыл на месте, разглядев в сумерках комнаты лицо девушки. Его вид словно громом поразил Дарка.

— Господи помилуй… — прошептал он и замолчал.

Кожа на лице была мертвенно-бледная, покрытая мелкими чешуйками, а кое-где облазила отвратительными клочьями. Некоторые места провалились, как будто лицо было из мягкого воска и таяло с середины. Волосы, которые еще совсем недавно сверкали горячей бронзой, свисали, темные и безжизненные. Даже очертания фигуры словно каким-то непонятным образом расплылись и огрубели, так что теперь она казалась почти бесформенной. Недавняя красота девушки еще не исчезла, она словно увяла, подобно цветку, тронутому морозом.

Дарк потянулся к девушке, чтобы взять ее за руку, но она быстро отступила.

— Вот что вы со мной сделали, Пол… — В ее голосе не было обиды или упрека — она просто констатировала факт. — Вы начали это, когда наняли меня шпионить за «Черил», и завершили своим репортажем в «Наблюдателе».

В ее дыхании Дарк уловил едва заметный сладковатый запах джина. На небольшом столике у кровати стояли две пустые бутылки и графин с водой; еще одна пустая бутылка валялась на полу. В соседней комнате вдруг послышался дикий смех и звон разбитого стекла.

— Пенни, — сказала девушка, — пойди узнай, что там такое, и присмотри за ней, пожалуйста.

Пенелопа быстро вышла из комнаты.

— Моя мать, — с горечью объяснила Мэри. — Когда вы пришли, мы подумали, что лучше спрятать ее. Извините, что не предлагаю вам выпить: она забрала бутылку с собой.

Дарк ничего не ответил, только внимательно посмотрел на нее. В вечерних сумерках девушка казалась серой, измученной, уродливой. На губах ее появилась кривая ироническая улыбка.

— Я никогда не была красивой, Пол… сама по себе… — снова заговорила она. — Красота, которую они мне дали, искусственная, созданная с помощью гормонов и химических веществ. Я все равно что наркоманка. Без постоянных доз гормонов разрушаюсь… и возвращаюсь назад, к тому, чем я была, а может, и к чему-то худшему…

Из соседней комнаты опять послышался истерический смех, затем — голос Пенелопы, которая выкрикивала какие-то ругательства, и грохот перевернутого стула.

— Вы, конечно, знаете о моей матери, — сказала Мэри извиняющимся тоном. — Чтобы утихомирить ее, я должна без конца покупать джин, да и сама прикладываюсь к бутылке, чтобы не сойти с ума. Но мне просто больше некуда было деться.

— Вы всегда могли прийти ко мне, — тихо произнес Дарк, все еще не опомнившись от потрясения.

— Вы мой враг, Пол, — ответила она.

— Мэри, я вам не враг, — с пылом возразил он. — Я сделал это только потому, что были затронуты определенные принципы.

— Я знаю… Вы очень принципиальная личность. Долой человечность: принципы — вот единственное, что имеет значение! Очень благородное убеждение, но жестокое по отношению к тем, кто непосредственно причастен к нему. А если разобраться до конца, это самый настоящий эгоизм. Остановились вы хоть на мгновение, чтобы подумать обо мне — о том, как могут отразиться ваши драгоценные принципы на моей карьере, внешности?