Тим Пауэрс - Лицо под шерстью (Врата Анубиса - 1)

- Они что, действительно хотели убить его?

- О, да, Деннисен сказал, что, когда он отшвырнул второго из нападавших, тот уже успел ударить ножом нашего Американца и занес руку для повторного удара.

Доктор Ромени некоторое время медитативно раскачивался вперед-назад.

- Я не могу понять, кто это может быть. Кто-то работает против меня. Очевидно, все это значит, кто-то уже знает то, что Американец может сказать, и не хочет, чтобы я узнал это. Но это не те, с кем он прибыл вместе, - я сам видел, как они исчезли, когда врата захлопнулись. И я сам отследил все врата с того момента, и никто не проходил через них. Да и Братство Антея вот уже больше ста лет не представляет для нас угрозы.

- Ха, кучка безобидных старикашек, - согласился Хорребин, - они давным-давно забыли первоначальную цель своей организации.

- Хорошо, скажи - этот твой человек, Деннисен, он сможет узнать того человека, который пытался убить Американца? Пусть доставит мне этого человека живым, и он получит столько же, как если бы убил Джо - Песью Морду. - Он взмахнул руками, чтобы перестать раскачиваться. - Тот бородатый, который стрелял в Американца, а потом подобрал его в лодку, - возможно, он из той же команды. Ты говоришь, что узнал его?

- Да, вроде так, ваша милость. На нем не было привычной чалмы, но в остальном он тот самый нищий, который здесь слоняется. Так называемый Ахмед. Индус липовый. Я отдал приказ и назначил награду за его поимку.

- Ладно, эти пташки у нас еще запоют. Они у меня все расскажут, я с них шкуру сдеру живьем, от них ничего не останется, и они мне все расскажут...

Окаянный Ричард бережно дотянулся до своей деревянной обезьянки, которую он поставил на выступ окна - так, чтобы она могла увидеть чудо: двух волшебников, подвешенных, как окорока в коптильне, и зажал ей уши: такой кровожадный разговор мог ее расстроить. Да и самому Ричарду подобные разговоры не слишком по душе. Он уже провел в городе целую неделю - то в Крысином Замке, то в зале под Бейнбридж-стрит, пока доктор Ромени путешествовал, чтобы оказаться в каждых вратах, когда они появлялись, запутывая происходящее все больше и больше.

- Я все думаю, а не вызвано ли это вмешательство... усилиями моего партнера в Турции? - сказал доктор Ромени.

- Но никто не знает, кто они такие, - уточнил Хорребин и уже тише добавил: - Даже мне известно только то, что ваш брат-близнец нашел юного английского лорда, временно пребывающего за границей в одиночестве и которого вы оба думаете как-то использовать. Полагаю, можно было бы более подробно ознакомить меня с вашими планами.

Казалось, Ромени его не слышал. Он произнес задумчиво:

- Нет, вряд ли могла быть утечка информации. Хотя бы потому, что только я один знаю что-либо важное. Но мне неизвестно, как развиваются события в Турции, у доктора Романелли. Как я полагаю, этот юный лорд обожает писать письма. Остается только надеяться, что мой э-э... брат проследит, чтобы ни в одном из этих писем не оказалось какой-либо важной информации.

Хорребин изобразил удивление:

- Так где, вы говорите, находится этот беспокоящий вас лорд?

- В нескольких днях пути от Афин, послушно следует из Коринфского залива в Патры. По определенным причинам милорд очень физически уязвим, когда он находится в этом небольшом районе: Патры, залив Патры, Миссолонги. Поэтому, когда он был там в июле, Романелли заставил имперского консула, который на него работает, погрузить милорда в сон, заставив его сконцентрироваться на действии музыкальных часов, и пока он спал, мой брат послал команду в мозг милорда, на подсознательный уровень - команду, что он должен вернуться в Патры в середине сентября. К этому времени ситуация на этом острове подогреется до нужной температуры, и в один прекрасный момент все закипит. И его лордство даже сейчас находится под действием этого приказа, вздорно полагая, что решение вернуться в Патры - его собственное.

Хорребин нетерпеливо кивнул.

- Собственно говоря, я спросил, потому что... ну, это письмо, - то, что вызвало ваше беспокойство... Когда оно могло быть послано... Ну, скажем, месяц назад. А ведь на пути оттуда сюда наберется с дюжину мест, где сейчас идет война. Поэтому, даже если он и написал кому-то тогда, в июле, то все равно пока письмо сюда дошло, просто не осталось бы времени выяснить, кто вы и что хотите.

Ромени нахмурился и кивнул:

- Ты прав. Я не учел медлительность международной почты наших дней. Но кто же тогда, черт побери, те люди и почему они мне мешают?