Чэд Оливер: Неземные соседи

Иногда, конечно, сны мне не совсем ясны, но они должны быть истолкованы.

Есть мердози, которые очень ловки в толковании снов. Дважды в год мы видим сны все вместе…

Менять в этом что-либо опасно. Если не придерживаться старого образа жизни, сны начинают путаться, и уже не знаешь, что истинно, а что ложно.

Умнее всего принимать мир таким, каким он нам дан. Наша жизнь всегда была приятной.

Все же…

Иногда сны странны. Есть сны-желания, рассказывающие о незнакомых землях.

Есть беспокойные сны, после которых мужчина несчастен и чувствует, что ему чего-TQ не хватает.

На такие сны лучше не обращать внимания.

Лучше всего оставить все, как было, всегда и навеки.

Не спрашивай меня…

Я — юноша.

Я жил в деревне с женщинами и стариками и играл у реки. Я рассказывал взрослым не все свои сны, так как стыдился их. Мне кажется, я был счастлив, но иногда бывает время…

Я видел, как в деревню приходили мужчины, и чувствовал висевшее в воздухе напряжение. Иногда я наблюдал…

Я видел, как мужчины опять уходили в большой лес, и я так желал уйти вместе с ними.

Пришло и мое время! Я уже почти мужчина.

Они разожгут на краю скалы над рекой большой костер и соберут там нас — четырех юношей и четырех девушек. Мы будем вместе пить, а старшие будут читать мои мысли. Надеюсь, они увидят не все!

Когда мы станем взрослыми, нас приведут к «месту», четырех юношей и четырех девушек, и оставят нас там одних до тех пор, пока мы уже не будем юношами и девушками.

Ренна видела меня во сне. Я это знаю, она сама рассказывала мне об этом.

Я едва могу дождаться!

Я хочу стать мужчиной!

Позднее, намного позднее я смогу уйти в большой лес и подыскать себе дерево…

Я вижу это.

Я пришел с неба в шаре из металла, который приземлился на поляне. Я выхожу наружу на воздух Валонки. Мне хочется чихнуть.

Какой же я странный с моими короткими руками, в смешной одежде и с ружьем в руках! Я прячусь, полный недоумения. Мой разум холоден.

Я — чужак.

Я иду в лес, не глядя вверх, на крышу мира. Голова моя полна планов, проектов, мыслей.

Я — другой.

Я иду к мердози. Я — что-то новое для них, что-то незнакомое и опасное.

Чего я хочу — с моим холодным, закрытым разумом?

Чего я хочу добиться своими словами — словами, которые не более, чем просто слова?

Я — изменение.

Они должны меня бояться. Они не могут доверять мне.

Но я иду, иду, иду…

Уходи, уходи!

Я иду, я иду…

Стук.

— Кто там?

ТЕМНОТА!

Монт Стюарт открыл глаза.

Сначала он растерялся, потом почувствовал под собой что-то твердое, дотянулся туда рукой и коснулся скалы. Он сел и прищурил глаза. Его мутило, он чувствовал слабость. Справа виднелось что-то яркое…

Конечно! Он был в одной из деревенских пещер. Во время допроса он потерял сознание…

Монт внезапно разом вспомнил все.

Он вскочил, подбежал к выходу из пещеры и выглянул. Деревня вокруг лежала во сне, странно прекрасная в первом бледном утреннем свете. Бормотал серебристый водопад, стеклянной лентой извивалась река.

Он был на границе дня и ночи.

И не чувствовал ни страха, ни забот, ни неуверенности. Ему уже не нужно задавать вопросы.

Он знал!

Не заглянул ли он в их души, как они в его? Теперь он знал решение мердози так же хорошо, как они сами.

Он был свободен.,

Более того: он выиграл — выиграл для себя их всех.

Он был удивлен таким исходом, хотя сейчас это казалось само собой разумеющимся. Он был удивлен и горд. Горд за себя, за свой народ, горд за мердози. И был благодарен за такое подтверждение небесполезности своей жизни.

Всю свою жизнь он был убежден, что между людьми всегда возможно взаимопонимание. Многим ли людям было суждено получить такое драматическое подтверждение всему тому, чему они всю свою жизнь учили и во что верили?

Участь?

Непросто было решить вопрос, «виновен или невиновен». Что такое преступление? Что такое закон?

Это вопрос точки зрения.

Мердози признали в нем мужчину, человеческое существо, которое нельзя назвать ни совсем злым, ни совсем хорошим. Но они знали и эту разницу и принимали ее во внимание.

Может быть, для них было бы лучше никогда не знать землян. Но земляне пришли, и мердози решились признать этот факт.

Они любили свой мир таким, каким он был, но у них хватало ума признать, что и сами они ни в коем случае не совершенны. Им тоже нужно еще многому учиться — так же, как людям. Это будет стоить времени, но они были готовы попытаться. Они не знали, куда может привести их новый путь, но если этим путем идут все люди, он должен быть правильным.