Чэд Оливер - Неземные соседи

Монт поднял свое оружие и направился в лес, где исчез туземец. На миг ему показалось, что он слышит визг зверя, но потом он решил, что это ему померещилось.

Под деревьями было так жарко, что перехватывало, дыхание, а удивительные формы папортников и кустарников пробуждали впечатление иллюзорности этого мира. Под плотными лиственными кронами было очень темно. Монту показалось, что он отгорожен от всего остального мира, как будто зашел за невидимую стену.

Высоко над ними загремел гром, и черно-голубые ветви гигантских деревьев дико закачались.

— Смотри! — сказал он. — Это дорога!

Это была только узкая, извилистая тропинка через лес. В одном месте, где опавшие листья были разворошены до самой сырой земли, можно было разглядеть свежий отпечаток — рисунок голой человеческой ступни, большой палец которой похож на большой палец человеческой руки. Дорога казалась тропинкой в родном земном лесу — не менее мрачном и зловещем.

Но все вокруг было тихо. Даже птицы замолкали при их приближении, и нигде не двигалось ни одно живое существо.

Монт не стал раздумывать над этим, а лишь следил за тропинкой.

Они едва успели пройти метров двести, как холодным, мокрым кулаком ударил ураган.

Сквозь деревья прошла настоящая стена ветра, а с невидимого неба донеслись металлические раскаты грома.

Подгоняемый ветром дождь заколотил по деревьям и превратился в множество водопадов, мгновенно пропитавших землю.

Монт, опустив голову, продолжал идти вперед, слушая доносившиеся сзади проклятия Чарли.

Дождь был прохладным и приятно освежал разгоряченную кожу; буря так очистила воздух, что Монт снова мог свободно дышать. Несмотря на рвущий нервы грохот, он чувствовал себя лучше, чем раньше. Перестало свербить в носу, и даже его будто набитое наждачной бумагой горло уже не было таким шершавым.

Он непрерывно внимательно осматривался вокруг, но трудно было разглядеть что-либо, кроме потоков дождя, истекающих водой кустов и еще более потемневших от воды стволов деревьев. Гром гремел, не переставая, и так сильно, что невозможно было разговаривать. Высоко над ними качались и стонали на ветру громадные ветви.

Монт промок до нитки, но ему было все равно; откидывая падавшие на глаза мокрые волосы, он продолжал идти вперед, сосредоточившись на том, чтобы ставить одну ногу перед другой и внимательно смотреть вперед.

Света еще было достаточно, но он был серым и безрадостным, почти таким же угнетающим, как и дождь. Призрачный свет от теперь уже полностью скрывшегося солнца, в котором чувствовалась гроза приближавшейся темноты.

Вон там!

В стволе гигантского дерева справа от дороги, странно напоминавшего калифорнийское красное дерево, было большое, черное отверстие, похожее на пещеру.

Из этого отверстия парой черных глаз, в дождь, смотрело меднокожее лицо.

Монт поднял руку.

— Он там! — крикнул он.

Чарли подошел к нему; его твердое лицо было едва узнаваемо сквозь скатывающийся по нему потоками дождь.

— Давай схватим его и возьмем с собой. Потом, когда подсохнет, можно будет попытаться с ним подружиться.

Монт с улыбкой покачал головой. Может, они чего-нибудь и добьются таким способом, но это будет довольно жалким началом. Он стоял на воющем ветру, растерянно размышляя о том, как разъяснить туземцу, что у них нет никаких плохих намерений.

Он еще никогда так отчетливо не осознавал, как чудовищно важен и необходим язык. С самого начала и до сих пор он едва ли стал ближе этому человеку в дереве.

Чарли выделил несколько фраз языка туземцев и приблизительно расшифровал их значение; по крайней мере, он считал, что расшифровал. Но ни одна из этих фраз не подходила к данной ситуации, если, конечно, Чарли правильно их перевел. Это вовсе не было ошибкой первой экспедиции; они правильно установили свои камеры и микрофоны.

Дело было в том, что в повседневном общении обычно говорили совсем не то, что было нужно сейчас. Человеку в течение многих лет могла не прийти в голову мысль сказать: «Я — друг». Можно было бы прожить — если бы это было возможно — несколько жизней и никогда не сказать ничего подходящего к данному моменту. Например:

— Я человек с другой планеты и хотел бы с тобой поговорить. Наиболее подходящая для их ситуации фраза, которую перевел

Чарли, гласила:

— Я вижу, ты уже проснулся, и теперь пора поесть.

Но она показалась Монту не слишком многообещающей.

— Почему он не приглашает нас к себе? — крикнул Чарли. — Он же нас видит!