Фрэнк Перетти - Пророк

- Хорошо.

Джон заглянул в свои записи.

- М-м... Первое, что тебе следует знать: начальство студии расширяет нашу программу. Завтра передача будет длиться целый час, с пяти до шести; будет проводиться крупная рекламная кампания на телевидении и в печати, что предполагает рост популярности моей и Эли Даунс и повышение зарплаты.

Мама искренне обрадовалась.

- О, это очень интересно!

- Да... именно интересно.

Мама внимательно взглянула на Джона.

- Кажется, ты не особо рад.

- Ну... помнишь, когда я в последний раз приходил сюда один... после того рецидива, или что это там такое было, на торговой улице?

Мама хихикнула.

- Конечно, помню.

- Ты сказала, что, возможно, Бог говорил со мной.

- Я по-прежнему так думаю.

- Что ж. Тогда еще два вопроса: во-первых, откуда ты знаешь, что это Бог? И во-вторых... испытывал ли Папа переживания, подобные моим?

Мама чуть приподняла брови:

- Ты хочешь сказать, что это не все вопросы? Джон кивнул.

- У меня их куча. - Он заглянул в свои записи. Наступило время исповеди. Однажды вечером я находился один в своей квартире... накануне той встречи с Папой, когда я в последний раз видел его живым... и услышал все эти голоса снаружи... - Потом он рассказал все: о голосах в ночи, о "криках" Тины Льюис, о диком вопросе в сценарии, которого на самом деле в сценарии не было, о видении на торговой улице (о котором Мама уже знала) и затем о странном переживании, испытанном вчера вечером. - Я проповедовал, Ма. Понимаешь, я просто говорил так, как обычно говорил пастор Томпсон...

- Пастор Томпсон? - Мама едва не рассмеялась. - Ах да! Да, я помню его проповеди.

- Я тоже помню. Так вот, иногда я вспоминал их - и вчера говорил именно так. Это было нечто нереальное. Но меня это страшно поразило, и я сказал Карлу, - а он стоял за моей спиной, сбитый с толку моим поведением, - я сказал ему... Я сказал:

"Я прямо как Папа".

Мама протянула длинное "м-м-м-м-м..." и медленно, задумчиво кивнула.

- Ма, мне прибавляют зарплату, моя популярность возрастает, а следовательно возрастает ответственность... и знаешь, Бен Оливер - это мой начальник, директор программы новостей Шестого канала - вызвал меня к себе в кабинет и фактически поинтересовался, все ли у меня в порядке с головой. До него дошли кое-какие слухи, и знаешь, Ма... темп моей жизни не снижается, и я должен знать...

- Джон, с головой у тебя все в порядке.

- Что ж, это приятно слышать, но откуда ты знаешь? Мама уже поднялась на ноги.

- Позволь мне показать тебе кое-что.

Пока Джон сидел за столом, напряженно соображая, что говорить дальше, Мама прошла в чулан в коридоре, порылась в альбомах с фотографиями и вырезками и возвратилась со старой общей тетрадкой.

- Помнишь это?

Она подтолкнула тетрадь по столу к Джону, и он вспомнил. Он узнал свой собственный почерк - еще по-детски нетвердый - на обложке: "Личный дневник Джона Баррета - младшего". Уже много лет он не видел эту тетрадь, но Мама, конечно, сохранила все вещи такого рода.

- Ты берег ее как зеницу ока, - сказала Мама с лукавыми искорками в глазах. - Но - я забыла, когда именно, вероятно, когда тебе исполнилось тринадцать или около того - потерял к ней интерес, и она валялась по дому, пока я не убрала ее в чулан.

Джон начал листать тетрадь. Это походило на путешествие на машине времени. Перед ним были мысли, чувства, записи девяти-десяти летнего Джона Барретамладшего вместе с какими-то бессмысленными каракулями, рисунками и даже несколькими сказками, включая "Историю о ленивом динозавре, который не хотел работать", "Кто съел мое яблоко" (с иллюстрациями) и "Большие ноги Сэма".

И Джон чувствовал, что держит в руках подлинное сокровище.

- Невероятно.

- Начато 19 июля 1959 года, - сказала Мама.

Когда Джон перелистнул пожелтевшие страницы и раскрыл дневник на первой записи, сделанной в тот день, воспоминания тридцатилетней давности вернулись к нему.

Первая запись гласила: "Сегодня вечером я слышал голос Господа и видел Агнца Божьего, который снимает с нас наши грехи. Сегодня я отдал свою жизнь Иисусу. Я стал новым творением во Христе, и все, что повелит мне Господь, я сделаю, потому что я сказал Ему, что Он может взять мою жизнь и использовать меня. Аллилуйя! Мне не терпится посмотреть, какие чудеса сотворит Господь в моей жизни".

Мама была готова обосновать свою точку зрения.

- Я помню тот вечер, и Папа всегда помнил его. Я помню, как на воскресном вечернем служении ты вышел к алтарю и молился, и Папа пророчествовал тебе.