Фрэнк Перетти - Пророк

- Хорошо. Слушаюсь, сэр.

Он стремительно прошел к питьевому фонтанчику, чтобы выполнить приказ. Губернатор Слэйтер стоял неподвижно, озираясь по сторонам в поисках чашки кофе в руках какого-нибудь ангела или гнома, а потом перевел взгляд на Брайана, который медленно и осторожно вылил кофе в фонтанчик и бросил стакан в мусорное ведро.

Брайан возвратился, и губернатор испустил насмешливый вздох облегчения.

- Отлично. - Он двинулся к выходу, глядя себе под ноги. - Ну что ж, пойдем... - Ох-х-х! Слишком поздно: губернатор налетел на серую шерстяную стену и почувствовал, как по лицу стекают горячие капли.

- О Боже! Извините, губернатор!

Слэйтер отшатнулся от Рона Бреннона, руководителя группы большинства в сенате, который был в сером шерстяном пальто и нес стаканчик кофе. К несчастью, стаканчик был без крышки.

Брайан мгновенно подскочил к губернатору с носовым платком. Слэйтер оттолкнул его в сторону.

- Ладно, ладно, оставь меня в покое! Бреннону происшествие показалось в некотором роде забавным, и он осмелился тихонько хихикнуть.

Слэйтеру происшествие вовсе не показалось забавным.

- Почему вы не смотрите, куда идете? Бреннон невинно покачал головой.

- Послушайте, я вообще никуда не шел, губернатор! Я просто стоял здесь. Это вы налетели на меня. Извините...

Губернатор посмотрел на Бреннона, потом на Брайана, потом на свое залитое кофе пальто и попытался взять себя в руки.

- Ладно, - выдавил он. - Ничего страшного. И он любой ценой должен был поверить в это.

Четыре сорок пять пополудни.

Режиссер Марделл - с завязанными на затылке волосами, с наушниками на голове - стояла на своем месте в студии, за камерами Один, Два и Три, как и операторы. Постепенно зажигались осветительные приборы, и техники проверяли управляемую камеру на операторском кране перед ее ежевечерним головокружительным спуском из-под потолка.

Джон стоял в гримерной перед огромным, ярко освещенным зеркалом, тщательно гримируя лицо и предаваясь странным, фаталистическим мыслям о будущем. "Должно быть, именно так чувствуют себя перед казнью", - подумал он. Честно говоря, перспектива мученичества нисколько не вдохновляла его.

По крайней мере, перспектива принять муки за сюжет, который, возможно, и не состоится. Но все было в руках Божьих. Чему быть, того не миновать.

Они с Биллом наконец закончили сюжет вскоре после полудня, и теперь кассета с готовым материалом лежала в аппаратной. Окончательный сценарий содержал лишь малую часть невероятной истории, которой он и другие занимались весь последний месяц или около того. Для того чтобы осветить хотя бы половину этой истории, потребовалась бы специальная часовая передача, а Джону выделили сегодня - и, возможно, в первый и последний раз - всего две минуты.

Но он испытывал и некоторые приятные чувства, в частности, благодарность. Он должен благодарить Господа за то, что продвинулся с сюжетом хотя бы настолько. Он словно получил еще один шанс, шанс добиться справедливости. И несмотря на все муки, терзавшие его сейчас, он наслаждался также и глубинным чувством покоя. Он просто надеялся, что Макс и Дин увидят сюжет, не говоря уже о Рэйчел, Синди, Шэннон и миссис Вестфол. И Карл увидит. И Мама.

Карл вернулся из дедушкиной мастерской как раз вовремя, чтобы умыться и включить не только телевизор, но и видеомагнитофон с чистой кассетой, готовой к записи. Такого рода события происходят раз в жизни, и он не хотел ничего пропустить.

- Бабушка, уже почти пять!

- Ох! - раздалось восклицание с кухни. - Господь Иисус, помоги моему Джонни!

В Центре охраны человеческой жизни Мэрилин Вестфол поставила на угол своего стола маленький переносной телевизор. В пять часов она обычно уходила домой, но сегодня боялась не успеть к выпуску, застряв где-нибудь по дороге, и поэтому немного задержалась в Центре вместе со своими добровольными помощниками.

Четыре пятьдесят пополудни.

Джон надел пиджак, обошел фанерный задник и вошел в студию, как делал это много раз прежде. Эли Даунс уже сидела за столом, надевала наушник и прятала провод под пиджаком и за спиной. Бинг Дингэм, спортивный комментатор, сидел на своем месте, нервно ерзая. Хэл Розен, телесиноптик, занял свое кресло с правого конца стола и сидел, сложив перед собой руки, готовый к дружеской беседе.

В аппаратной режиссер Сузан сидела перед рядом мониторов на стене, листая сценарий вместе с Рашем Торрансом и Тиной Льюис, в то время как на одном из мониторов тихо бормотало полемическое токшоу.