Ник Перумов - Один на один

Дав такой хоть и мысленный, но очень решительный ответ Шестакову, Саша тут же провалился в сон.

Это был удивительно четкий и простой кошмар. Равнина, серо-коричневая, с ошметками выгоревшей травы. Саша, одетый в какую-то нелепую хламиду. И ветер. Вначале - легчайшее, нежнейшее дуновение чуть взъерошило волосы на затылке. Потом посильнее - толкнуло в спину, рвануло край одежды. И тут же - вихрь, удар, свист, от которого заложило уши. Все вокруг заволокла мгла. Саша стоял, широко расставив ноги, спиной к ветру, понимая, что главное - не упасть. Упасть - значило умереть. Послышался треск разрываемой ткани - и вот уже разорванную в клочья хламиду унесло за горизонт. Странный зуд и жжение появились во всем теле. Саша поднес руку к лицу и увидел, как медленно и совершенно безболезненно сползает кожа с кисти. Обрывки мышц еще секунду болтались на ослепительно белых костях.

Пепел. Пепел и песок. С тихим отвратительным хрустом подломились ноги. И это было НЕ СТРАШНО. Вздох, легкое, прозрачное облачко (непонятно, как Саша мог его видеть) отделилось от серой кучки праха - той, что несколько минут назад была человеком, - и взлетело в небо.

Ничего больше Саша наутро не помнил. Только странную, приторно-сладкую смесь тошнотворного ужаса и несказанного блаженства.

Утром все получилось точно так, как предполагал Саша. Вяло дожевывая бутерброд, Шестаков спросил:

- У тебя теперь - отпуск?

- Угу - Саша ел и все никак не мог насытиться домашней едой.

- Большой?

- Полгода.

- Вот. Я и говорю.

- Чего это ты говоришь?

- В смысле - намекаю.

- На что намекаешь?

- Не прикидывайся дуриком. Чего тебе зря полгода бездельничать? Пошли к нам.

- К кому это - "вам"? - подозрительно спросила Сашина мать. Мишине разбитое лицо, количество выпитой ночью водки и ночная оккупация дивана произвели на нее неблагоприятное впечатление. Очевидно было, что к Шестакову она испытывает сильнейшее недоверие.

- Так, контора одна, - уклончиво ответил Миша.

- Крыс ловят, - объяснил Саша матери.

- Это что - санэпидстанция?

- Почти.

- И хорошо платят?

- Ну, естественно, это ж для нас вопрос решающий. Если выяснится, что крыс нужно не просто ловить, а, например, еще и потрошить на месте, но стоит это сто баксов с носа, тогда - никаких возражений.

- Договоримся, - важно ответил Шестаков. Магическое слово. Никто заранее не знает, на что будут договариваться, но успокаивает моментально.

- Сыночек, - ну вот, мамаша готова, - а может, попробуешь? Сейчас ведь жизнь, знаешь, какая дорогая? А ты - молодой, тебе развлекаться надо, одеться хорошо, за девушками поухаживать...

- Нет, мать, я крыс с детства боюсь. А на одежду и девушек, - Саша неожиданно для себя развязно подмигнул Маше, - у меня пока денег хватит. - И, опережая открывшего рот Шестакова, добавил: - Я сейчас в общагу к себе съезжу. Надо посмотреть, что там и как... Мишка, проводишь меня? Заодно и поговорим.

Шестаков наскочил на Сашу прямо в лифте:

- Ты серьезно - к нам идти не хочешь? Или так, мамашу успокаиваешь?

- Не хочу, Мишка, - почему-то весело ответил Саша.

- Почему?

- А потому. Напахался я за полгода как проклятый. Отдыхать буду. Дурака валять, баклуши бить, чего там еще можно делать?

- ... груши околачивать, - мрачно подсказал Шестаков.

- Во, во! Этим и займусь! В первую очередь! Да не смотри ты таким волком! - Лифт остановился. - Во! - Саша протянул Шестакову руки, ладонями вверх. Даже при свете жиденькой лампочки хорошо было видно, какие они черные и загрубевшие. - Мне месяц, не меньше, нужно, чтобы все машинное масло с себя смыть!

- Ну да, - буркнул про себя Шестаков, - они пахали. А мы тут на курорте отдыхаем.

- Да нет, Мих. - Чем больше мрачнел Шестаков, тем почему-то беззаботней становился Саша. - Никто же не спорит... Да только сравни: ты тут железки поворочал с семи до четырех, потом вышел на улицу - и кум королю! Хошь направо пошел, хошь - налево. Хошь - в кино, хошь - в музей... - Саша всхохотнул, представив Мишку в музее, записывающим в блокнотик названия картин. - Опять-таки, к девушкам можно пойти... А я? Вахту отстоял, кусок хлеба с бурдой зажевал - и в каюту. Поспал, в книжке буквы знакомые поискал и опять на вахту. Ну? Слушай, пошли пиво пить? Здесь рядом раньше забегаловка хорошая была.

У Миши явно просились с языка какие-то резкие слова, но он промолчал и лишь кивнул головой, соглашаясь. Действительно, с чего это он решил, что Сашка Самойлов с порога, побросав вещи куда попало, побежит записываться в "Выборгские крысоловы"?