Альфред Бестер: Время предатель[др. перевод]

— Фрэнк Альцест? — пробормотал Стрэпп. — Никогда не слышал о ням.

Стрэпп умел делать Решения; Альцест умел заводить друзей. В свои тридцать лет это был хорошо сложенный мужчина с волосами песочного цвета, веснушчатым лицом и глубоко сидящими серыми глазами. Его голос был высок и мягок. Он двигался с ленивой грацией атлета, более свойственной женщинам. Он очаровывал, не зная, как это удаятся, или даже не желая этого. Он очаровал и Стрэппа, но и Стрэпп в свою очередь очаровал его.

— Нет, это действительно дружба, — сказал Альцест Фишеру, возвращая чек, которым ему заплатили. — Мне не нужны деньги, а я нужен старине Джонни. Забудьте, что вы меня наняли. Разорвите контракт. Я попытаюсь помочь Джонни по собственному желанию.

Альцест повернулся к выходу из апартаментов на Сплендайде Ригеля и прошял мимо большеглазых секретарей.

— Если бы я не был так занят, леди, — промурлыкал он, — я несомненно приударил бы за вами.

— Приударь за мной, Фрэнки, — выпалила брюнетка. Рыжеволосая завлекающе вскинула глаза.

По мере того, как "Стрэпп Ассосиэйшн" медленно петляла от города к городу и от планеты к планете, принимая одно Решение в неделю, Альцест и Стрэпп наслаждались обществом друг друга, пока великолепный подставник давал интервью и позировал для съямок. Перерывы возникали только тогда, когда Альцесту приходилось возвращаться на Землю, для съямок в фильме, но между этими перерывами они играли в гольф, теннис, ставили на лошадей и собак, ходили на борьбу и всякие сборища. Они ударились в ночные прогулки, и как-то Альцест пришял с любопытным докладом.

— Что до меня, то я не знаю, насколько тщательно ваши люди наблюдают за Джонни, — сказал он Фишеру, — но если вы думаете, что он спит каждую ночь в безопасности в своей маленькой кроватке, вам лучше изменить своя мнение.

— То есть? — с удивлением спросил Фишер.

— Старина Джонни шляется всю ночь напролят, пока ваши ребята думают, что он даят отдых своему мозгу.

— Откуда вы это знаете?

— По его репутации, — грустно сказал Альцест. — Его знают повсюду, в каждом бистро, отсюда и до Ориона. И знают его с худшей стороны.

— По имени?

— По прозвищу. Они зовут его Опустошитель.

— Опустошитель?

— Да. Мистер Разрушитель. Он пробегает через женщин, как огонь по прерии. Вы не знаете этого?

Фишер покачал головой.

— Должно быть, он платит из своего кармана, — Альцест задумался и вышел.

В одержимом способе, которым Стрэпп пробегал по женщинам, действительно было что-то ужасающее. Он входил с Альцестом в клуб, заказывал столик, садился и пил. Потом он вставал, холодно осматривал помещение, столик за столиком, женщину за женщиной. Случалось, мужчины приходили от этого в ярость и предлагали выяснить отношения. Стрэпп расправлялся с ними хладнокровно и злобно, в манере, вызывающей профессиональное восхищение Альцеста. Фрэнки никогда не ввязывался в драки. Ни один профессионал даже не прикоснятся к любителю. Но он всегда пытался сохранить мир, а когда это не удавалось, по крайней мере, придерживался правил ринга.

После осмотра посетительниц Стрэпп садился и ожидал шоу, отдыхал, болтал, смеялся. Когда появлялись девушки, его жестокая одержимость снова брала верх и он осматривал линию танцующих тщательно и хладнокровно. Очень редко ему удавалось найти такую девушку, которая интересовала его; всегда одного типа — девушку с блестящими чярными волосами, чярными глазами и шелковистой нежной кожей. Тогда начинались неприятности.

Если она была артисткой, Стрэпп после шоу шял за кулисы. Он подкупал, дрался, бушевал, прокладывая путь в ея гардеробную. Он становился перед изумленной девушкой, молча ея разглядывал, потом просил сказать несколько фраз. Он слушал ея голос, потом приближался и делал резкие и неожиданные пассы. Иногда раздавались пронзительные крики, иногда девушки яростно защищались, иногда ему уступали. Но Стрэпп никогда не был удовлетворен. Он покидал девушку, оплачивая как джентельмен все жалобы и претензии. Уходил, чтобы повторить это в другом клубе. И так клуб за клубом, до рассвета.

Если же это была одна из посетительниц, Стрэпп немедленно пристраивался к ея эскорту, разгонял его, или, если это было невозможно, следовал за девушкой домой и там повторял атаку тем же способом. Он и здесь расплачивался как джентельмен, и уходил, чтобы продолжить свой судорожный поиск.

— Я много повидал на своям веку, но даже я напуган этим, — сказал Альцест Фишеру. — Я никогда не видел так спешащего человека. Он нашял бы многих женщин приемлемыми, если бы немного притормозил. Но он не может. Он одержимо гонит вперед.