Альфред Бестер: Время предатель[др. перевод]

Эскорт подошял к прекрасному мужчине и сопровождал его до главной двери. Брукстон Биотокс счастливо вздохнул. Джон Стрэпп не разочаровал. Он был действительно Бог, и было приятно иметь 1 % себя, принадлежащий ему. Посетители прошли вниз в главный зал и вошли к Старому Брукстону. Брукстон ожидал их, величественно восседая за столом. Он вскочил, пробежал навстречу, пылко пожал руку великолепного человека и воскликнул:

— Мистер Стрэпп, сэр, от лица всей моей организации я приветствую Вас.

Клерк закрыл дверь и сказал:

— Я — Стрэпп.

Он кивнул своему великолепному подставнику, который тихо сел в угол.

— Где ваши данные?

Старый Брукстон ошарашенно указал на свой стол. Стрэпп сел за него, подтянул к себе толстые папки и начал читать. Худой человек. Беспокойный человек. Сорокалетний человек. Прямые чярные волосы. Глаза цвета пекинской лазури. Красивый рот. Выпирающие из-под кожи кости. Единственное выдающееся качество — полное отсутствие смущения. Но когда он говорил, в его голосе слышался истерический обертон, который проявлял что-то яростное и одержимое глубоко внутри его.

После двух часов непрерывного чтения и невнятных комментариев своим секретарям, которые делали заметки символами Войтхеда, Стрэпп сказал:

— Я хочу осмотреть завод.

— Зачем? — поинтересовался Брукстон.

— Чтобы почувствовать его, — ответил Стрэпп. — Всегда есть нюансы, включаемые в Решение. Это наиболее важный фактор.

Они вышли из оффиса и начался парад: охрана, коренастый мужчина, секретари, клерк, кислый Фишер и великолепный подставник. Они прошли повсюду. Они вся осмотрели. > выполнил большую часть > для >. Он говорил с рабочими, мастерами, инженерами, старшим, младшим и средним персоналом. Он болтал с ними, спрашивал имена, представлял <<���великому человеку>>, говорил о семьях, рабочих условиях, амбициях. Он изучал, вынюхивал и прощупывал. После четырях изнурительных часов они вернулись в оффис. > закрыл дверь. Подставник остановился рядом.

— Ну? — спросил Брукстон. — Да или нет?

— Подождите, — ответил Стрэпп.

Он просмотрел заметки секретарей, поглотил их, закрыл глаза и какое-то время стоял спокойно и тихо посреди оффиса, подобно человеку, пытающемуся услышать удаяенный шяпот.

— Да, — сделал он Решение и стал богаче на 100 000 Кр. и 1 % акций Брукстон Биотикс. В свою очередь Брукстон имел 87 % гарантии, что Решение верно. Стрэпп открыл дверь. Снова собрался "парад" и они направились прочь с предприятия. Персонал бросился использовать свой последний шанс сделать снимки или прикоснуться к великому человеку. Клерк помогал преодолеть путы публики с энергичной вежливостью. Он опять спрашивал имена, представлялся и забавлялся. По мере того, как они подходили к кораблю, голоса и смех становились вся громче. Тогда случилось невероятное.

— Ты! — внезапно закричал клерк. Его голос звучал визгливо и ужасно. — Ты, сукин сын! Ты, проклятый вшивый ублюдок! Убийца! Я ждал этого! Я ждал десять лет! — он выхватил из внутреннего кармана плоский пистолет и выстрелил человеку в лоб.

Время застыло. Прошли часы, пока мозг и кровь не вырвались с задней стороны головы. Тело рухнуло. Тогда вступила в действие команда Стрэппа. Они зашвырнули клерка в корабль. За ним последовали секретари, потом >. Два плотных человека запрыгнули за ним и захлопнули дверцу. Корабль тут же взлетел и исчез с замирающим воем. Десять человек в штатском быстро исчезли. Только Фишер, представитель Стрэппа по связям, остался у тела в центре шокированной толпы.

— Проверь его идентификатор, — прошипел Фишер.

Кто-то достал бумажник мяртвого человека и открыл его.

— Вильям Ф. Крюгер, биомеханик.

— Проклятый глупец, — взбешенно сказал Фишер. — Мы предупреждали его. Мы предупреждали всех Крюгеров. Зовите полицию.

Это было шестое убийство, совершянное Джоном Стрэппом. Уладить его стоило 500 000 Кр. Другие пять стоили столько же. Половина суммы шла обычно человеку, достаточно безумному, чтобы подставить его на суде вместо убийцы и защищать, ссылаясь на временное помешательство. Другая половина шла наследникам скончавшегося. Уже было шесть таких подставок, томящихся в различных исправительных домах от двадцати до пятидесяти лет, сделавших свои семьи на 250 000 Кр. богаче.

Команда Стрэппа мрачно совещалась в своих аппартаментах на Сплендайде Алькора.

— Шесть за шесть лет, — резко сказал Олдос Фишер. — Мы больше не можем держать это в тайне. Рано или поздно кто-нибудь спросит, почему Джон Стрэпп всегда нанимает сумасшедших клерков.