Баррингтон Бейли - Великое колесо

Дом степенно кивнул, и Скарн опять удивился доверчивости партнера — ведь противникам ничего не стоило совершить подлог. Впрочем, ответ лежал на поверхности: Дом управлял «Великим колесом» в течение нескольких десятилетий, и неписаные правила и принципы, какими руководствовались подобного рода организации, вошли в его плоть и кровь. «Галактическое колесо» не могло позволить себе жульничать в отношении Дома — по крайней мере так он полагал. Впрочем, мысленно Скарн уточнил, что подобная уверенность вполне могла оказаться очередным заблуждением.

С того момента, как отказал излучатель, Скарн чувствовал себя нехорошо. Сейчас его голова просто раскалывалась; рандоматику казалось, что он задыхается в духоте тесного помещения.

Духота? Но как же так — он был уверен, что не ощутил духоты, когда вошел в хижину несколько минут назад. Скарн пощупал свой лоб. Так и есть — жар!

Инопланетянин с черепом вместо головы уже извлек колоду из раздаточной машины, положил ее на стол и предложил Дому пояснять карты. Едва Маргарита протянул руку к колоде, как острая боль пронзила Скарну грудь. Ученому показалось, что он задыхается. Схватившись за сердце, он скатился со стула и потерял сознание.

Судя по всему, Скарн пребывал в беспамятстве всего несколько секунд, ибо очнулся в тот момент, когда игроки помогали ему подняться. Он сообразил, что пережил легкий сердечный приступ. Он сидел, тяжело дыша — боль постепенно стала спадать.

Игроки вновь расселись по своим местам. Дом вытянул козырную карту: Колесо — одну из самых мощных карт в колоде. Протянув щупальце, взял карту и инопланетянин — ему досталась шестерка планет.

Взирая на торжествующего Маргариту Дома, Скарн вдруг вспомнил первую встречу с председателем «Великого колеса». Он был таким же, как и сейчас, — безмятежным, обаятельным, обезоруживающе вежливым, элегантным. Но Скарн отчетливо помнил, как кольнул его внимательный, изучающий взгляд Дома. Все это было лишь внешней оболочкой, под которой, невидимая простым глазом, скрывалась змеиная холодность и расчетливость. На самом деле Дом был хищником, утонченным, но беспринципным интеллектуалом, напрочь лишенным чувства стыда и готовым пожертвовать кем угодно ради достижения собственных целей.

Галактический игрок отправил колоду обратно в раздаточную машину. Скарн почти физически ощущал напряжение, которое испытывал представитель галактики. Впрочем, рандоматик и сам не мог похвастаться отменным самочувствием: в области шеи у него возникла новая острая боль. Пощупав горло, Скарн наткнулся на огромное и твердое уплотнение.

У него на теле образовалась раковая опухоль.

Задыхаясь, игрок осознал, что умирает — стремительно и по необъяснимым причинам. С огромным трудом он встал.

— Простите, — просипел он. — Мне нуж-но не… немного свежего воздуха…

— На вашем месте я не выходил бы туда, — серьезно проговорил Маргарита, на мгновение взглянув на него. — Во Впадине полным-полно метеоритов.

— Что… вы хотите этим сказать?

Поглощенный игрой глава тайного общества только пожал плечами. Скарн двинулся к выходу, толчком распахнул дверь и вывалился наружу.

Мучаясь от страшного головокружения, рандоматик отошел от домика на несколько шагов и всмотрелся вдаль. Впрочем, особой дали здесь не было — горизонт находился настолько близко, что планета казалась игрушечной. Скарн поднял голову и посмотрел в небо. Сделал он это весьма своевременно — замешкайся он хотя бы на секунду, и ему уже не довелось бы больше видеть неба. В небесах над его головой возникла вспышка — через тонкий воздушный слой мини-планеты проник метеор.

За то, что это случится, был один шанс из многих миллиардов. Метеор выскользнул откуда-то из космических глубин и, промелькнув совсем рядом, оторвал Скарну левую руку.

Рандоматик стоял, тупо глядя на истекающий кровью обрубок предплечья. Чувствуя, как подгибаются колени, он повернулся и буквально ввалился в игровой павильон. Инопланетянин поднялся и двинулся к Скарну; обхватив раненого щупальцами, он помог ему сесть на стул и занялся раной — Скарн почувствовал, как представитель галактики обрабатывает его обрубок каким-то составом.

— Кровотечение прекратилось, — объявил инопланетянин и задумчиво добавил: — Что-то вам фатально не везет.

— Да, — еле выдавил Скарн.

Несмотря на болевой шок, течение его мыслей оставалось ясным, и вскоре он понял, что происходит. Удача не являлась вероятностью, но могла проявляться только через вероятность. Фактически она представляла собой сумму вероятностей, исчислимую количественную величину. И подобно всякой исчислимой величине она могла быть увеличена в одном месте за счет уменьшения в другом. То есть если кому-то сопутствовало феноменальное везение, обязательно должен был найтись кто-то еще, преследуемый сплошными бедами. Вот и Дом, зарядившись удачей, использовал партнера по игре в качестве отрицательно заряженного полюса.