Дмитрий Скирюк - Королевский гамбит

— Нажрались, — констатировал он вместо приветствия и выглянул на лестничную площадку. — А где третий?

— Какой третий? — тупо переспросил я и тоже оглянулся.

— Ну, который за вас платил.

— Нету никакого третьего! Мы сами.

— Мы сегодня с работы уволились, — многозначительно сказал Кабан, будто это что-то объясняло.

— Понятно. Маха! — Фил обернулся. — Взгляни на этих…

— А кто там? — Машка выглянула из комнаты. — О! Привет! Вы откуда такие? Что-то случилось?

— Случилось, случилось…

Кабанчик бросил тяжело звякнувшую сумку в угол и прошлёпал в ванную. Зашумела вода.

— Сейчас расскажем, только дверь запри, — попросил я.

Фил сразу посерьёзнел, двери запер, потом увлёк жену на кухню и что-то долго ей втолковывал. Вернулся он уже с блюдцем маринованных грибов, тарелкой бутербродов и початой поллитровкой водки. Кабан как раз показался из ванной, с мокрой головой и ошалелыми глазами, и мы уселись за стол.

— Ну, выкладывайте, — скомандовал Фил, когда мы пропустили по первой и закусили.

Фил Денисыч на самом деле — никакой не Фил Денисыч. Зовут его Лёшкой. Фил — это от слова «философ», а Денисыч — от фамилии Денисов. Но звать его Филом позволено только друзьям. Хотя, справедливости ради, следует заметить, что в друзьях у него ходят весьма странные личности, мы с Кабанчиком средь них едва ли не самые нормальные.

Слово за слово мы с Серёгой начали рассказывать и вскоре выложили всё. Фил с Махой терпеливо выслушали нас, переглянулись, после чего Маха убрала бутылку подальше, а Фил подвинул к нам тарелочку с грибами.

— Закусывайте, — потребовал он. — Совсем пить разучились.

— Фил, поверь… — начал было я, положа руку на сердце.

— Жуй, жуй, глотай, — нахмурился Фил. — Сам собирал. Ни одного плебейского гриба, одни белые. Так… Ну, что ж, придумано неплохо. Свистеть, как говорится, — не мешки ворочать. Сами сочиняли или помогал кто?

— Фил, знаешь что: пошёл ты! — мрачно бросил я, положил вилку и встал из-за стола. — Мы к тебе как к другу, а ты… Ничего мы не сочиняли! Не хочешь — не верь. Кабан! Пошли: нам здесь не доверяют.

— Ну ладно, ладно, — видимо, Фил увидел что-то в моих глазах и решил, что мы не шутим. — Сядь. Допустим, вы не врёте. Верю. И что прикажете теперь мне с вами делать? А?

Я лишь руками развёл.

— Вы этих бабушек с собою на хвосте не привели случайно?

— Да вроде нет…

— Жаль, жаль. Охота посмотреть. А ну как врёте или допились до глюков? Шучу, шучу… В общем, так. — Он хлопнул себя по коленкам и встал. — Я позвоню сейчас кое-кому, а вы пока сидите тут и никуда не уходите. М-да, дела… — Он вышел в коридор и зажужжал там диском телефона. — А вы точно не врёте? — крикнул он снова оттуда.

— Фил, ты же нас знаешь… — обиженно протянул Кабан. — Вот этими руками… на запчасти… хрусть — и пополам…

— М-да… — в сомнении протянул Фил и тут же встрепенулся. — Алло! Алло? С кем я говорю? Мне бы Печника. Да, да, Семёныча… Семён, ты? Привет. Да, я. Тут у меня два друга сидят… Нет, не те, другие. Ага. Ты не поверишь, тут такая история… Нет, про шарфик я потом расскажу. Так, о чём бишь я… Ты посмотри, к вам сегодня сообщений о старушках не поступало? Ну, что побили или там ограбили… От очевидцев, от кого ж ещё? Нет, от самих старушек не надо… А чего ж тогда спрашиваешь? Да. Ага. Когда-когда? Ага… ага…

Придерживая трубку плечом, он затворил дверь в коридор и разговор превратился для нас в неразборчивое бормотание. Мы сидели на диване и тупо смотрели в телевизор. Маха нервно курила и время от времени поглядывала на дверь.

— Мальчики, — вполголоса сказала она, — вы что, в самом деле хлопнули старушку?

— Да никого мы не хлопнули! — поморщился я. — Вернее, хлопнули, но это не старушка. Чёрт, Маха, мы же всё рассказали. Когда я вам врал?

— Было дело, — неуверенно сказала она.

— Так то по мелочи! А сейчас всё серьёзно! Чёрт, и на хрена мы сегодня так напились?

Серёга неотрывно пялился в экран. По телевизору показывали старт Гагарина.

— А вот интересно, — вдруг сказал Кабан, — как это Гагарин догадался, что надо именно в День космонавтики лететь?

Маха посмотрела на него, потом на меня, загасила в пепельнице сигарету, сунула руку за диван и достала бутылку.

— Налейте пока, — сказала она. — Я сейчас кофе сварю.

И ушла.

В коридоре щёлкнул рычаг телефона, и на пороге комнаты нарисовался Фил. Он посмотрел на нас обоих с каким-то странным выражением в глазах, потом подсел к столу и налил себе стопку. Выпил не закусывая и потянулся за сигаретой.