Дэниел Галуи - Слепой мир. Сборник

Мне никогда не нравилась манера Сичкина обращаться со всеми людьми — да и со мной в том числе — так, словно это пешки на шахматной доске. Ясно было, что он стремился оказывать влияние на все, что касалось симулятора окружающей среды. И я не сомневался, что он отвергнет мое предложение частично использовать систему с целью социологических исследований точно так же, как он отверг идею Фуллера.

Мне, правда, попытались предоставить кое-какую компенсацию — с определенной целью, разумеется. Мисс Бойкинз не была, конечно, красавицей, но обладала достаточно приятной внешностью и была очень расторопна. Непостоянная и изменчивая Дороти Форд будет выполнять множество дополнительных обязанностей, и не самая незначительная из них — это, конечно же, слежка за мной для Сичкина.

Но загадка Линча скоро увела меня от этих мыслей. Через несколько секунд я уже разговаривал по видеофону с лейтенантом Макбейном.

Я представился и сказал:

— Я звоню по поводу своей жалобы, касающейся Мортона Линча…

— Какую службу вы запрашиваете?

— Исчезновения, естественно. Я…

— Когда вы подали жалобу? И по какому поводу?

У меня перехватило дыхание, хотя я и должен был бы приготовиться к тому, что такое возможно.

— Мортон Линч, — пробормотал я, — который исчез на приеме у Сичкина. Вы приходили к нам в «Реако» и…

— Сожалею, мистер Хол, но вы, должно быть, меня с кем-то путаете. Такой жалобы в нашем досье не зарегистрировано.

Я пялился на пустой экран не меньше пяти минут!

Потом я быстро открыл ящик своего стола. Экземпляр «Ивнинг пресс» все еще лежал там. Я лихорадочно перелистал газету, нашел статью Стена Уолтерса и перечитал последние абзацы.

Там был критический отзыв на последнюю постановку Коммунального театра.

И пи единого словечка о приеме у Сичкина и о Мортоне Линче.

Интеркому пришлось звонить бесконечно долго, прежде чем я нажал на клавишу связи, даже не взглянув на экран.

— Да, мисс Форд?

— Вас хочет видеть мистер Сичкин.

Он опять был не один. На этот раз его сопровождал мужчина таких габаритов, что Сичкин казался еще меньше, чем обычно.

— Дуг, — сказал Сичкин, — я хочу представить вам человека, которого здесь нет… вы понимаете меня? Он никогда не приходил сюда. После нашего ухода он перестанет для вас существовать!

Я резко поднялся, ошеломленный совпадением его слов с судьбой Мортона Линча.

— Дуглас Хол, Вейн Хартсон, — произнес Сичкин, явно рассчитывая произвести эффект.

Мужчина крепко сжал мою вялую руку.

— Я буду работать с Холом? — спросил Хартсон.

— Если исчезнут все трудности и если Дуг поймет, что мы стараемся сделать все как лучше.

Хартсон скривился:

— Я думал, что вы уже все уладили.

— Все предусмотрено, — заверил его Сичкин.

Тут до меня наконец-то дошло: это же Вейн Хартсон, один из крупнейших политических деятелей страны!

— Без мистера Хартсона, — продолжал Сичкин, понижая голос, — вся работа фирмы была бы парализована. Конечно, мы стараемся не афишировать эту сторону нашей деятельности; его видимая роль ограничивается обеспечением связи между партией и правительством.

Раздался сигнал интеркома, и на экране возникло лицо Дороти:

— Социолог 3471-С к мистеру Холу.

Взбешенный Сичкин немедленно ринулся к экрану:

— Скажите…

Но вместо Дороти в видеофоне уже было лицо «ищейки».

— Я провожу анкетирование на тему новогодних подарков, которые предпочитают получать мужчины.

— Это не опрос первостепенной важности, — проворчал Сичкин.

— Нет, но…

— Мистер Хол отказывается отвечать. Мы заплатим штраф.

Агент довольно улыбнулся, и экран погас. Все социологи получали процент от суммы штрафов, которые им удавалось наложить.

— Как я уже говорил, — продолжил Сичкин, — без мистера Хартсона действия правления фирмы были бы парализованы.

— Я знаю, чем занимается мистер Хартсон, — произнес я, ожидая продолжения.

Хартсон взял стул, вытянул ноги и приготовился слушать с выражением бесконечного терпения на физиономии. Сичкин продолжал разглагольствовать, шагая по кабинету взад и вперед:

— Мы об этом часто беседовали, Дуг, и я уже знаю, что вы не разделяете мое мнение полностью. Но вы только представьте себе! «Реакшнз» будет играть главенствующую роль в переходный период!

Тут заговорил Хартсон:

— Мы придем к этому через два-три года, полностью подавив другую партию и приняв в свои ряды ее лучших представителей… у нас есть крупные козыри.