Максим Перельман - Переход

— Все последние годы ваш друг проживал в Австрии, — переводил работник банка, — но убили его в Москве полгода назад. Согласно его завещанию вы стали обладателем нескольких миллиардов долларов, владельцем прекрасных особняков в Аргентине и Бразилии. Вот взгляните на документы. Кроме того, у вас есть квартира в Москве и дом в Вене.

Я тупо смотрел на документы, мысли в голове мешались, и только одна из них чётко проступила на первый план: «Этого не может быть. Я всё ещё сплю».

— Этого не может быть, — прошептал я, подписывая какие-то документы.

— Поздравляю вас, Макс, — проговорил англоязычный, с трудом выговаривая русские слова, — вы один из самых богатых людей мира, — и продолжил по-английски, — ваши деньги вложены в бумаги, в предприятия, вы ведь знаете, что деньги должны работать.

Я с недоумением посмотрел на переводчика и спросил:

— А наличные? Он оставил мне наличные!?

Они переглянулись, и англоязычный сказал, что я могу получить некоторую сумму, кроме того, я смогу пользоваться банковской карточкой, Виза или Мастер-кард.

— Не надо карточек, — ответил я, а то хакеры уведут у меня все деньги, дайте мне тысяч пятьсот…

— Простите, в какой валюте? — уточнил переводчик.

Назвав сумму в пятьсот тысяч, я думал о рублях, ещё не осознавая огромного богатства, которое на меня свалилось. Но, когда он спросил, в какой валюте, я подумал, что, может быть, дадут в долларах, и сказал:

— В долларах.

Потом, взглянув на их лица и не увидев на них никакого удивления моей просьбой, добавил:

— И пятьсот тысяч в евро.

Англоязычный почти незаметно усмехнулся и пробормотал то, что я смог понять: «Боже, да он совсем ребёнок, большой ребёнок».

Работник банка подошёл к стене, на которой висела картина, изображавшая парившую в воздухе пирамиду Хеопса. Картина отъехала в сторону, и за ней оказался сейф. Всё было, как в кино. На столе появились аккуратные пачки денег. Зачарованно глядя на них, я спросил:

— Здесь точно миллион?

— Хотите пересчитать? — улыбнулся переводчик, — не так много, правда? Просто купюры крупные. Может быть, немножко хотите в рублях?

Я облизнул вдруг пересохшие губы:

— Да… пожалуйста… сто тысяч и три пластиковых пакета.

— Зачем же пакеты? — без акцента по-русски спросил англоязычный.

Я испуганно посмотрел на него, подумав о том, что это действительно розыгрыш, который зачем-то затеяли какие-то мне неизвестные люди, и что эти двое сейчас захохочут, убирая обратно в сейф новенькие денежки, и скажут, что только такой кретин, как я, может верить в чудо.

— А в чём, по-вашему, я повезу бабло? — разозлился я, почти уверенный в том, что нет ни квартир, ни особняков, ни миллиардных счетов…

Переводчик прошёл в глубину кабинета, открыл незамеченную мной раньше дверь и скрылся за ней.

Проводив его взглядом, я разглядел рядом с дверью, прислонённые к стене, длинные древки, увенчанные эмблемами, похожими на эмблемы римских легионеров, или ещё… на фашистские. Я видел в документальном кино, как на параде на Красной площади, кажется, году в сорок четвёртом, к подножию Мавзолея, на котором стояли советское правительство и сам товарищ Сталин, бросают солдаты красной армии фашистские знамёна и древки — с такими вот эмблемами.

Как они назывались, я не знал. В голову приходили слова «червлёный стяг, боевая хоругвь, на серебряном древке червлёный бунчук». Но эти слова были какие-то очень древнерусские, а эти эмблемы казались мне не то древнеримскими, не то фашистскими. Дверь отворилась, и переводчик вернулся с тремя пластиковыми пакетами и кожаным чемоданчиком.

Я начал складывать деньги в пакеты, приговаривая, что в них безопаснее. Когда я закончил, переводчик протянул мне чемодан и сказал:

— Здесь документы, адреса и ключи от вашей недвижимости, — потом как-то неподобающе хихикнул и добавил, — и движимости, то есть, автомобилей в разных странах. А теперь наша машина с охраной довезёт вас до дома.

«И в этой машине водитель с охранником меня пристрелят и отберут мои денежки», — подумал я, засовывая в карман скомканные мной тысячные купюры рублей, и сказал, что как-нибудь доеду сам.

Выйдя на улицу, я как в фильмах пропустил первые два такси, остановившиеся передо мной, и сел только в третье.

Дома я высыпал деньги на пол и долго глядел на них. Ощущение было потрясающим. Ещё вчера я не знал, смогу ли я когда-нибудь опять купить себе новую машину, а теперь я понимал, что могу в корне изменить свою жизнь.