Сергей Павлов - ЛУННАЯ РАДУГА

— Вот как? Примитивная, значит, форма жизни?…

— Знаешь, я… не совсем уверен, что это — форма жизни. В нашей, конечно, интерпретации понятия «жизнь». Не думаю, чтобы способ существования эйвов был сродни способу существования белковых тел.

— Да, пожалуй. — Аверьян покивал. — Он скорее сродни способу существования электроконденсатора. Или, скажем, электроаккумулятора.

— Нет, этого я тоже не думаю.

— Позволь, но… если здесь не подходят даже такое понятие, как «примитивная форма жизни»…

— …То есть смысл заменить его понятием «сложная форма преджизни», — перебил Андрей.

— А что такое «преджизнь»?

— Нечто уже не мертвое, но еще и не живое в нашем понимании.

— М-да-м… — промямлил Копаев.

Андрей спросил:

— Когда ты возился с коррективами видеозаписи… ты заметил там хоть что-нибудь похожее на планету?

— Нет.

— Я тоже. Напрашивается рабочая гипотеза: эйвы — продукт эволюции внепланетной преджизни. Скудость запасов околозвездного вещества, на которых «паслись» колония первобытных эйвов, и щедрость потоков энергии привели к необычному повороту эволюции протоэйвов. Позволим себе немного пофантазировать… Вот, скажем, в силу каких-то гравиокинематических причин колония протоэйвов перешла из стадии хаотического скопления в стадию змееобразно вытянутой стаи. Дальше — больше: змееобразная форма преобразовалась в спираль. То есть налицо основной компонент геометрии темпор-прогиба. А что такое темпор-прогиб с интересующей нас точки зрения? Дальнодействие. А практическое дальнодействие — это самый экономичный вид переноса материи из одной области Пространства в другую. И когда свернувшаяся в спираль колония протоэйвов нежданно-негаданно вдруг получила солидную инъекцию нужного ей вещества, развитие колонии пошло по пути закрепления этой полезной привычки. Привычки сворачиваться в спираль. Таким образом протоэйвы сначала высосали все «бесхозное» вещество из окрестностей своего светила. Затем принялись за окрестности светил чужих. Вот в первом, так сказать, приближении… голая схема. Фролов с этой схемой в основном согласен, хотя его буквально ужасает ее примитивизм. Но дискутировать, как я уже говорил, нам было некогда.

— Я понимаю, — сказал Аверьян. — Для вас куда важнее было обсудить во всех подробностях идею Внешнего Приемника…

— А ты откуда знаешь? — полюбопытствовал Андрей.

— Ну… кое-какие навыки у меня еще сохранились.

— Во всех подробностях… За полчаса даже превосходной двусторонней связи идею эту подробно не обсудишь.

— Вот именно! Мы за семь лет идею эту как следует переварить не можем. С какой же стати Март сразу выкладывает тебе план организации Первой Звездной посредством Внешнего Приемника?

Андрей не ответил. Обводя глазами стереоизображение голубых фонарей УФС, он чувствовал на себе пристальный, колкий взгляд собеседника.

— Можешь не отвечать, — сказал Аверьян. — Теперь и младенцу понятно: Внешний Приемник выдал первый сигнал готовности к работе в режиме дальнодействия. Я угадал?

Андрей опять промолчал. Не потому, что собирался скрывать от кого бы то ни было полученную от Марта свежую информацию, а лишь потому, что перед дальней дорогой не было настроения говорить о дальней дороге. Даже если эта дорога звездная. Раньше о полетах к звездам он и мечтать не мог — пределом мечтаний было Дальнее Внеземелье, — и предложение Марта возглавить Первую Звездную экспедицию застало его врасплох. Внезапное предложение Марта ошеломило его: он не знал, радоваться или огорчаться. Но, с другой стороны, уже было ясно, что участвовать в Первой Звездной ему придется независимо от собственного желания. И остальным экзотам придется,

— все уже понимали, что в целях безопасности человеческой цивилизации Земля не может, не должна принимать в свое лоно шесть с половиной сотен экзотов…

— Младенцу ясно, — повторил Копаев, что-то переключив на подлокотнике, — кончилось наше житье-бытье у Япета. Прощай, мой табор… Смотри внимательно — даю одну из компактных стай твоих эйвов крупным планом. Что скажешь?

— А что я должен говорить? — спросил Андрей, разглядывая стаю. В центре стаи эйвы слиплись в огромную, неравномерную по толщине, слегка изогнутую платформу. — Хочешь дать мне понять, что центральное скопление похоже на кисть руки в скафандровой перчатке, вид с ребра?

— Почему «похоже»? Это и есть слепленная из эйвов кисть руки в скафандровой перчатке.