Саймон Грин - Искатель смерти

– Мне кажется, я поняла, – сказала Хэйзел. – Если хэйденмены построили город позади Лабиринта, значит, они все прошли через него?

– Я думаю, нет, – возразил Мун. – Ученые, которые прибыли на замерзшую планету, начали строить шахту в наиболее подходящем месте: там, где недалеко от поверхности было несколько огромных естественных пещер. После того как они спустились в пещеры, шахта была разрушена: они боялись, что ей воспользуются враги. А Лабиринт показался им просто дополнительной защитой для Гробницы, где впоследствии они погрузились в спячку. У города есть и другие средства защиты, однако теоретически представляю, как их можно обезвредить.

– Значит, ты все-таки не уверен в этом? – спросила Руби Джорни.

– Нет, – ответил Мун. – Ведь я никогда не был здесь раньше.

– Час от часу не легче, – посетовал Рэндом. – Если нас не доконает Лабиринт, то это сделает город. Я уже не говорю о звездолетах, посланных сюда Империей.

– Если бы восстание было просто организовать, этим занимались бы все напропалую, – с улыбкой сказал Жиль.

Рэндом только покачал головой.

Увешанные оружием, они по очереди вошли в зону телепортации «Последнего Оплота», и в мгновение ока очутились на мерцающей серебристой равнине. Она простиралась правильным кругом, за пределами которого была темнота. В центре круга стояла только металлическая дверь высотой четыре и шириной два метра. Ее ничто не поддерживало. Судя по цвету, она была сделана из темной бронзы, которая тускло отсвечивала в серебристом свете равнины. Дверь была покрыта непонятными письменами, выгравированными на металле. Оуэн решил посмотреть, что это за надписи, и вплотную подошел к ней. В иероглифах явно скрывался какой-то смысл, не поддававшийся разгадке. Кроме того, от двери исходило чуть слышное жужжание – такого низкого и басовитого тона, что у Искателя стали вибрировать кости. Все указывало на присутствие какой-то грозной силы, которая в любой момент могла начать действовать. Оуэн подтянул кобуру своего дисраптера, чтобы до нее было проще дотянуться, и вплотную приблизил лицо к надписям. Его собственное отражение холодно взглянуло с поверхности металла.

– Ну как, ты смог что-нибудь прочесть? – нетерпеливо спросила Хэйзел.

– Прояви чуточку терпения, – ответил, не поднимая головы, Оуэн. – Я видел такие же значки в старинных документах, которым не меньше девяти веков. Мне кажется, это какой-то мертвый язык. Ничего общего с языками, которые сейчас применяются в Империи. Сомневаюсь, что в Империи найдется хотя бы дюжина ученых, которым на глаза попадались подобные значки.

– Прекрасно, аристократик, ты поразил нас своей ученостью, – сказала Руби Джорни. – Но прочитать-то ты их сможешь? Какой в них смысл?

– Если в двух словах, то: уходите прочь. Не пытайтесь пройти через дверь, если не хотите страшных последствий. Но, мне кажется, это не угроза, а предупреждение… Ты все время молчишь, Жиль. Что ты скажешь по поводу этой двери?

– Я могу сказать тебе только одно. Когда я последний раз был здесь, ее не было. Была обычная пещера, вырубленная в скале вольфлинами.

– Обратите внимание, – заметил Рэндом, – дверь не имеет отражения.

Оуэн непроизвольно посмотрел вниз. В зеркально-ровной мерцающей поверхности отражался он сам и все его товарищи, но отражения двери не было. По спине Оуэна пробежал холодок.

– Что же мы будем делать, дорогой предок? – спросил он наконец у Жиля. – Что там может скрываться?

– Судя по всему, это вход на территорию вольфлинов и начало Лабиринта Безумия. По поводу вольфлинов можно особенно не беспокоиться. Они давно вымерли, за исключением одного. Он должен быть где-то здесь, неподалеку.

– Спустя девятьсот лет? – усомнилась Хэйзел. – Он тоже, как и ты, в стазисе?

– Конечно, нет, – сказал Жиль. – Понимаете, он бессмертен. Теоретически они все были бессмертны. В этом и заключалась проблема. Ученые прилетели сюда, чтобы обрести бессмертие, но бессмертным можно было стать, лишь преобразившись в вольфлина. А организм вольфлина был не совсем тем, что мы понимаем под этим словом. Их сознание живет по другим законам. Но он должен быть здесь. Единственный в своем роде. Ожидающий.

– Кого? – не поняла Руби Джорни.

– Ты можешь спросить, когда встретишься с ним, – сказал Жиль. – У меня нет на этот вопрос вразумительного ответа.

– Тысячу благодарностей! – покачал головой Оуэн. – Теперь многое проясняется… Оз, ты слышишь меня?