Уильям Котцвинкл - Ип

— Нравится вода, да? А посмотри теперь. Правда, здорово? — Эллиот пустил воду в ванну и показал рукой инопланетянину, чтобы тот залезал. — Лезь, это неопасно.

Древний путешественник наклонился над ванной; она очень напоминала исследовательские резервуары на родном корабле, куда ученые погружаются, чтобы наблюдать живущие в воде микроорганизмы.

Зазвенел звонок. Ученый в ванне подпрыгнул, расплескав воду большими ступнями. Что это? Не является ли эта вода средством тайного наблюдения за ним? Не лаборатория ли это, не хотят ли здесь измерить излучаемые им волны?

— Не бойся, это телефон.

Эллиот выбежал из ванной, а существо из космоса, убаюканное тихим журчанием, успокоенное танцем крохотных организмов, погрузилось с головой, отключило легкие и вытянулось. Сфокусировав зрение на расстояниях порядка атомных, ученый начал разглядывать молекулу воды, наблюдать скрытую в ней энергию. Нельзя ли как-нибудь ее использовать?

Харви, ступая осторожно, как бы случайно оказался возле ванны. В ней во время ежегодного вымывания блох он пережил некоторые из худших моментов своей жизни; встав на задние лапы, он посмотрел теперь через край ванны на того, кто, пребывая в ней сейчас, от этого, по-видимому, совсем не страдал. Разглядывая это существо, Харви вспомнил большую и кусачую старую черепаху, на которую когда-то попытался напасть сзади; встреча кончилась для него плохо, итогом ее явился страшный укус, от которого потом очень долго болел нос Харви. Так что… на этого чужака, с головой погрузившегося в воду, лучше смотреть издали. Интересно, будет его Эллиот мыть шампунем от блох или нет?

Эллиот вернулся, заглянул в ванну и рывком поставил космическое существо на ноги.

— Эй, так и захлебнуться можно!

Харви понял, что мыть шампунем не будут. По-видимому, у чужака блох нет.

— Что же ты за гном? Может, ты полуводяной? — спросил Эллиот.

«Лишь бы не кусачая черепаха», — подумал Харви и на всякий случай осторожно прикрыл лапой нос.

— Вот полотенце, ты ведь знаешь, для чего оно?

Видавший виды, знавший соседство сверхновых путешественник растерянно смотрел на протянутый ему предмет и не мог понять, зачем тот нужен: ведь его собственный кожный покров обладает водоотталкивающими свойствами. Он взял полотенце, посмотрел на него, посмотрел на мальчика.

— Ну, вытирайся же, болван!..

Руки мальчика коснулись его тела. Пальцы землянина вжались в его ноющую спину, и он сразу ощутил наличие целительных составляющих. Спасибо, молодой человек, это очень мило с вашей стороны.

— Смотри, у нас у каждого свое полотенце. Это мое, это Майкла, это Герти, это мамино. Это раньше было папино. Он сейчас в Мексике. Ты туда летал хоть раз? — Существо из космоса моргнуло, приняв в коммуникационном диапазоне мальчика волну грусти. Мальчик шагнул к нему и вытянул руки в стороны, изображая крылья. — Ты ведь летаешь в своем корабле в самые разные места, правда? У тебя ведь есть корабль?

В сознании инопланетянина появился его корабль, от корпуса, опоясанного древними письменами, исходил мягкий бледно-лиловый свет. Свет-его-сердца чуть заметно вспыхнул в ответ и погас, и теперь грусть мальчика стала собственной его грустью.

— Это полотенце пусть будет для тебя, — сказал Эллиот. — Оно твое. Мы сделаем на нем метку ИП — инопланетянин. — Он опять потрогал страшилище: до чего же у того странная кожа! Снова сквозь Эллиота прокатилась волна, и теперь Эллиот знал, что существо это древнее Мафусаила, старее самой старости. — Ты еще и вроде змеи, да? До чего же ты чудной, скажу я тебе!

«Ж-жж, ж-жж, ж-жж», — втекала в него энергия мальчика. У землян эти силы необычайно интересны: дай им малейшую возможность проявиться, и ты увидишь, что они у землян хоть и неуправляемые, но добрые.

Древний ученый ответил движениями пальцев, объяснив ими на этот раз строение атома, любовь звезд и происхождение Вселенной.

— Опять захотелось поесть? Печенье «Орео» годится?

Харви завилял хвостом. «Орео» так «Орео» — не самая любимая его еда, но собака, которая обгрызает щетки, привередничать не станет.

Харви прошел за ними по коридору в комнату Эллиота, там гостю дали печенья. Пес заворчал и начал стучать миской об пол.

— Ты и так растолстел, Харви.

Это он растолстел?! Смотрите, как ребра вылезли! Но обманывать Эллиота становилось все труднее; теперь любимчиком стало непонятное существо.

Эллиот в это время уже открывал дверь чулана и говорил: