Эллис Питерс - Лев в долине

Квибелл рассыпался в благодарностях: мои лекарства поставили на ноги и женскую часть экспедиции. Группа собиралась пробыть в Саккаре еще день-два, а потом присоединиться в Фивах к мистеру Питри. Особенную признательность мне выражала мисс Питри. При упоминании ее имени молодой человек густо покраснел.

Все получилось очень удачно: заехав к ним, я успела принять благодарность, иначе Квибеллу пришлось бы заглянуть к нам перед отъездом. Для Энид это стало бы катастрофой. На мое предложение осмотреть выздоравливающих дам Квибелл с трогательной искренностью ответил, что в этом нет необходимости. Мне предстояла долгая дорога, поэтому я не настаивала.

Добравшись до Гизы, я оставила лошадь в "Мена-Хаус" и наняла экипаж, в котором и въехала в Каир. Сделав покупки, я успела в "Шепард" к обеду, сильно проголодавшись.

За обедом я собиралась не столько отдыхать и утолять голод, сколько узнавать новости. Главное дело, ради которого я примчалась в Каир, еще не было выполнено, но, прежде чем к нему приступать, надо было разузнать, что известно публике об убийстве Каленищеффа. Поэтому, даже не сделав заказ, я попросила официанта позвать герра Бехлера, когда у того выдастся свободная минутка.

Обеденный зал быстро заполнялся. Я с любопытством наблюдала за туристами. Толстые ученые-немцы, шутливые английские офицеры, визгливые американки, хихикающие девицы под присмотром зорких мамаш... За соседним столом устроилась компания молодых англичан. По словечкам "милорд" и "милорды", доносившимся оттуда чаще других слов, я заключила, что оказалась под боком у особ голубых кровей. Их одежда представляла собой жутковатое сочетание изысканного английского стиля и местной аляповатости: бриджи для верховой езды и полосатая шелковая накидка, твидовый охотничий костюм и шитая золотом мантия поверх... Хуже того, все как один остались в нелепых тюрбанах, а некоторые даже пыхтели сигарами, изводя женщин клубами дыма!

Как ни стыдно мне было за свою нацию, которую позорят такие глупцы, я утешилась мыслью, что люди с дурными манерами водятся на всех континентах. И действительно, скоро в обеденном зале появилась пожилая американка, тут же обратившая на себя всеобщее внимание пронзительным голосом и жалобами буквально на все. Ее сопровождали невзрачная робкая особа - видимо, компаньонка - и молодой человек, которого неприятная дамочка держала за руку так, словно она тюремщица, а он заключенный. Американка была рослая, крупная, в давно вышедшем из моды черном платье. Ее древняя шляпка с вуалью была усеяна мелкими блестками, которые осыпались на пол при каждом слоновьем шаге.

Проворство, с каким метрдотель подскочил к американке, свидетельствовало о ее богатстве или высоком положении в обществе. Угодить даме оказалось нелегко - предложенный столик был с негодованием отвергнут, и капризная клиентка потребовала столик рядом с окном, по соседству с моим. Усевшись, она принялась жаловаться на столовые приборы, якобы не слишком чистые, на духоту, на неловкость прислуги. И все это голосом, напоминавшим звон оркестровых тарелок. Поймав мой взгляд, дамочка взвизгнула:

- Вы ведь со мной согласны?

Я демонстративно уткнулась в предусмотрительно прихваченную книгу новый перевод "Жизни в Древнем Египте" Эрмана. Вообразив себя древнеегипетской крестьянкой, убирающей урожай ячменя, я так увлеклась, что вздрогнула, когда ко мне подошел герр Бехлер.

Увы, герр Бехлер знал не больше моего, а то и меньше. Он сообщил, к примеру, что о местонахождении мисс Дебенхэм ничего не известно.

- После приезда ее жениха...

- Кого?!

Голос я не повышала, но почему-то все присутствующие разом прекратили есть и повернули головы в мою сторону.

- В чем дело? - проорала пожилая американка. - Что-то случилось?

- Жениха, - повторил Бехлер почти шепотом.

- Это слово мне знакомо, герр Бехлер. - Я схватила ложку, которую от неожиданности бросила на стол. - Просто я не знала, что мисс Дебенхэм обручена.

- Я тоже не знал, пока молодой человек не явился к нам и не попросил номер. К сожалению, свободных номеров на тот момент в гостинице не оказалось. Он сказал, что охотился в Судане, но, узнав страшную новость, бросился сюда.

- А невесты и след простыл... Полагаю, он очень огорчился.

- Несомненно, - сказал Бехлер бесстрастно.

- Как любопытно все складывается! Сначала молодой человек оставляет невесту в Каире одну, а сам едет развлекаться в Судан. Потом бросается ей на выручку, но определенно не из Судана: новость достигла бы охотничьего лагеря только через несколько недель, и столько же времени он бы потом добирался сюда.