Эллис Питерс - Сокровенное таинство (Хроники брата Кадфаэля - 11)

И тут пелена спала - он словно прозрел, и с сердца его свалился тяжелый груз. Одна жизнь в обмен на другую... В восторге от осенившей его догадки Рун позабыл обо всем на свете, будто ангел Господен простер над ним свои благодатные крылья. Он едва расслышал яростный выкрик Уриена:

- Я сделаю это! Непременно сделаю, таков мой долг! Я не могу жить с этим бременем. Я не в силах нести его в одиночку!

Рун встрепенулся и вернулся к действительности.

- Господь с тобой, брат,- промолвил он,- теперь ты не один. Ведь я же здесь. Поведай мне все, в чем ты хотел признаться, но только мне, и никому больше. Подумай, ведь даже сказанное на исповеди не всегда остается в тайне. Неужто ты хочешь запятнать всех нас, бросить тень на наш орден, а главное, опорочить память Фиделиса, замарать его доброе имя? Можешь ли ты допустить, чтобы о нем пошли толки да пересуды?

Рун помолчал, потом сказал с улыбкой:

- Видишь, я перед тобой, на мне ряса - считай, что ты уже исповедался. Я-то ведь и так знаю все, что ты мог бы сказать, и ради Фиделиса никому об этом не проговорюсь. Теперь ты понял, что никто не должен об этом знать? Ты уже причинил зло, так не усугубляй же его! Очисти свою душу покаянием перед Господом, но пусть ничьи уши не услышат твоих признаний. Молчи, будь нем, как Фиделис.

Казавшееся каменным лицо Уриена неожиданно дрогнуло, он обмяк, ничком повалился на траву, и беззвучные, судорожные рыдания сотрясли его тело. И тогда Рун склонился над ним и доверительно обнял его дрожащие плечи. Прошло не так уж много времени с того дня, когда кроткий, все понимающий взгляд юноши в ответ на прикосновение Уриена преисполнил того яростью и стыдом. Теперь же Рун сам прикоснулся к нему, успокаивая и утешая, и это легкое прикосновение преобразило Уриена, очистив его душу.

- Смотри же, свято храни тайну, если ты любил его.

- Да, да, я сохраню,- задыхаясь прошептал Уриен, не отнимая рук от лица.

- Сделай это ради... него,- промолвил Рун и незаметно улыбнулся, ибо в мыслях он произнес: "ради нее!"

- Не сомневайся во мне! Я буду нем до гробовой доски! Но не уходи сейчас, не оставляй меня одного!

- Я здесь, с тобой! И в обитель мы вернемся вместе. А сейчас молись и надейся на то, что причиненное тобой зло, возможно, удастся исправить.

- Увы,- горестно воскликнул Уриен,- мертвых не воскресить.

- Все возможно, - возразил Рун, - коли будет на то воля Господня! Юноша верил в чудеса, и у него были на то основания.

Джулиана Крус прибыла в аббатство Святых Петра и Павла как раз вовремя, чтобы присутствовать на поминальной мессе по душам братьев Хумилиса и Фиделиса, утонувших в Северне во время недавней бури. Мессу служили на второй день после похорон Хумилиса. Было прохладно, но нежно-голубое небо и зеленая листва все же напоминали о лете. К тому времени в Шрусбери и его окрестностях трудно было сыскать человека, не слыхавшего о чудесном возвращении девушки, которую считали погибшей, и ясно, что никому не хотелось упустить случая взглянуть на нее. Поэтому на монастырском дворе собралась целая толпа любопытных. Рядом с девушкой ехал ее брат Реджинальд, а за ними следом Хью Берингар с Адамом Гериетом. Проехав ворота, все четверо спешились, и конюхи увели лошадей. Реджинальд взял сестру за руку и под многочисленными взорами повел ее к церковным дверям.

Это был опасный момент. У брата Кадфаэля были некоторые сомнения насчет того, что все пройдет гладко, и потому он специально пристроился рядом с Николасом Гарнэджем, чтобы одернуть и удержать молодого человека, начни тот во всеуслышание выражать свое изумление. Может быть, стоило предупредить Николаса заранее, и таким образом вовсе исключить риск. Однако Кадфаэль считал, что рискнуть все же стоит, ибо оставался шанс, что молодой человек так и не узнает, что же случилось на самом деле, а такой возможностью не стоило пренебрегать. Ибо если он останется в неведении относительно того, кто был его соперником, память об умершем не будет стоять между ним и девушкой. Ни о чем не догадываясь, он, конечно, стал бы непременно добиваться внимания Джулианы и мог со временем рассчитывать на успех. Девушке известно, какое участие принял он в ее поисках, а то, что Николас пользовался доверием и любовью Годфрида Мареско, может значить для нее очень многое. Однако если он узнает ее и поймет, как в действительности развивались события, то, возможно, так и не решится приблизиться к ней, не считая себя достойным занять в ее сердце место Хумилиса. Но Кадфаэль надеялся, что и в этом случае Николас окажется достаточно великодушным, чтобы оценить поступок Джулианы и сохранить все в секрете, и достаточно отважным, чтобы вновь попытать счастья. В конце концов, парень уже показал, что упорства ему не занимать. Так или иначе, Кадфаэль был настороже и не отходил от Гарнэджа, готовый в любую минуту дернуть его за рукав.