Дэвид Брин - Глина

Тот, кто взломал барьер, знал, где находятся детекторы, и умело обошел их. Конечно, все делалось с расчетом на один раз. Служба безопасности базы очень быстро обнаружила бы следы проникновения. Вероятно, вору и не требовалось много времени на исполнение своего плана.

Подойдя поближе к стене, я с помощью имплантата просканировал местность, опасаясь оставшихся в засаде роботов, хотя вокруг валялись только фрагменты. Попытка дозвониться до службы безопасности базы не увенчалась успехом. Ничего не оставалось, как идти вперед и надеяться…

И тут я увидел знак:

Бронированная комната имела только один вход, он находился прямо передо мной — тяжелая дверь с надежным воздушным замком. Внушительно выглядел и десяток громадных холодильников, каждый из которых был снабжен тройным замком и покрыт резиновой пленкой для обнаружения следов взлома.

Тем не менее кто-то проник в хранилище, умело обойдя сигнализацию на двух рефрижераторах и прорезав дверцы, не трогая замков. Холодный пар уже конденсировался, образуя снежную корку, но этот холод был ничто по сравнению с тем, который прошиб меня, когда я увидел на полу металлические лотки и вскрытые пластиковые упаковки с грозными надписями «Биоугроза». Не дождавшись команды, мой имплантат сам сфокусировал взгляд на некоторых из этикеток — «Сарингения» и «Тумоформия Фиддипидезия».

О «Сарингении», смертельно опасном органическом вирусе, мне однажды рассказывала Клара. Что касается «Тумоформии Фиддипидезии», то именно ее распространение десять лет назад вызвало создание Юго-Западного Экотоксичного Зонтика. А ведь то была мягкая форма! На что же способна «продвинутая» версия!

В соответствии с торжественно заключенным договором, запасы вируса были уничтожены несколько лет назад.

Естественно, в Сети всегда можно наткнуться на сенсационные сообщения о всевозможных мрачных заговорах. Циники утверждают, что биологически опасные вещества существуют в тайных лабораториях. Не в природе человека выбрасывать оружие.

Я стоял у проема в металлической стене, глядя на это раздолье для доносителя. Какую же премию можно отхватить, если послать сообщение в открытые сети! Интересно, как военным удалось так долго хранить тайну? То есть я бы раздумывал обо всем этом, если бы не парализующий мысли страх. Особенно жутко мне стало, когда на глаза попались осколки ампулы, разбившейся, вероятно, при похищении. Вор явно спешил.

Задерживать дыхание было уже поздно.

Даже не представляю, сколько времени я простоял там, тупо глядя на серебристые капельки. Из оцепенения меня вывел грохот шагов, извещавший о приближении еще одной угрозы.

— Ну, Моррис. Вот вы где, — прозвучал голос Беты. — Теперь вам ясно, каковы ставки. Так что будьте благоразумны, вспомните, что вы всего лишь мелкая сошка в этой игре, и держитесь отсюда подальше, а?

Из тени за моей спиной выступили с полдесятка крепышей, взятых Бетой из резервной армии.

Когда они подошли ближе, я вдруг почувствовал, как во мне начало слабеть нечто ценное — желание действовать. Влиять на события. Не знаю, как для вас, а для меня это желание значит многое. Оно даже важнее, чем тихое, жалкое, пусть даже и реальное, существование.

Я бросился к двери в другом конце комнаты.

— Нет! — воскликнул ближайший Бета. — Этим займусь я! Вы не представляете, что делаете! Тепло тела может вызвать…

Я ухватился за большое колесо, контролирующее восемь стальных болтов, удерживавших тяжелую металлическую панель в закрытом состоянии. Ведь чтобы открыть дверь изнутри, не нужны ни коды, ни пароли? Колесо подалось…

Однако боевые големы действуют быстро. Колесо не повернулось и на тридцать градусов, как они набросились на меня, оторвали от штурвала, задев мой вывихнутый палец, а потом устрашающего вида великан зажал меня под мышкой — сколько же можно? — и понес в сторону подальше от люка. Я брыкался и размахивал руками, а потом вцепился в резиновую пленку, покрывавшую холодильники.

Тут же тусклый свет, лившийся, казалось, отовсюду, сменился ярко-красным. Завыли сирены.

— Ну вот и все, — проворчал Бета.

— Все равно его надо унести, — ответил мой «носильщик» и, наклонившись, вошел в туннель.

В следующий момент он уже перешел на бег, и я почувствовал, как работают мощные мускулы под его горячей кожей. Каменная стена замелькала, слилась в неясное пятно, и я уже потерял ориентацию и счет времени.