Рэй Брэдбери: Сборник 11 ВОЖДЕНИЕ ВСЛЕПУЮ

– Вы уж простите, господа. Удачи вам! Ну-ка!

Крузо непроизвольно сжал кулаки. Сейчас ему было двенадцать лет, над верхней губой топорщились приклеенные усы, кругом толпились собравшиеся на его день рождения одноклассники, а он раскидывал "три листика". Смотрите, объявлял он, сейчас красная дама исчезнет! Мальчишки смеялись и галдели, а его руки так и мелькали, сгребая выигранные конфеты и тут же раздавая их обратно – по дружбе.

– Раз-два-три, не зевай, смотри!

Губы молча шептали забытую прибаутку, но голос был не его, голос принадлежал мошеннику, который облегчал чужие бумажники и пересчитывал деньги под ночной стук колес.

– Опять продули? Ребята, завязывайте, а то жены вас убьют! Ну, так и быть. Туз пик, трефовый король, красная дама. Больше вы ее не увидите!

– Как бы не так! Вот же она!

Крузо отвернулся, заклиная себя: не прислушивайся! Сядь за стол! Выпей! Забудь тот день рождения, забудь своих одноклассников. Да побыстрее!

Он успел сделать только один шаг.

– Вы, ребята, и так три раза кряду продули. Пора мне сматывать удочки, да и…

– Нет уж! Мы хотим отыграться, черт побери. Сдавай!

Крузо резко развернулся, как от удара, и оказался среди общего безумия.

– Дама всегда лежит слева, – не удержался он. Все головы повернулись в его сторону.

– Она все время была на одном и том же месте. – Крузо повысил голос.

– А вы кто такой, сэр? – Не глядя в его сторону, шулер сгребал карты.

– Лучший фокусник в классе.

– Это серьезно: лучший фокусник в классе! – Игрок перехлестывал карты.

Зрители расступились.

– Я умею раскидывать "три листика", – вырвалось у Крузо.

– Поздравляю.

– Не стану вам мешать. Я только хотел, чтобы ни о чем не подозревающие люди…

Ни о чем не подозревающие люди начали тихо роптать.

– …поняли, что в "три листика" можно обыграть кого угодно.

По-прежнему глядя куда-то вбок, шулер подбросил колоду на ладони.

– Ах, так? Ну, что ж, умник, сдавай! Господа, делайте ставки. В игру вступает юниор. Следите за его руками.

Крузо похолодел. Карты лежали на стойке.

– Не робей, сынок. Бери колоду!

– У меня не всегда выходит, но я знаю, как это делается.

– Ха! – победно огляделся шулер. – Все слышали? Знаю, говорит, только не умею! Так, что ли?

У Крузо в горле застрял комок.

– Да, так. Но…

– Никаких "но"! Смотрите все! Сейчас безногий побежит кросс! Безрукий станет биться врукопашную! Милостивые господа, не желаете ли сменить лошадей… – он посмотрел в окно: за стеклом мелькали огни, – …на полпути в Цинциннати?

Милостивые господа, уничтожая Крузо взглядами, бурчали что-то невразумительное.

– Сдавай! Покажи, как умеешь обирать бедных.

Крузо отдернул руки от колоды, как от раскаленного бруска.

– Стесняешься при мне разводить лохов на деньги? – спросил шулер.

Не в бровь, а в глаз! Заслышав эти нелестны для себя слова, лохи дружно загудели.

– Неужели вы не понимаете, к чему идет дело? – сказал Крузо.

– Мы-то все понимаем! – раздался гомон толпы. – Раз на раз не приходится. Тут выиграл, там проиграл. Иди-ка ты, откуда пришел.

Крузо видел, как тьма уносится в прошлое, города растворяются в ночи.

– В чем вы меня обвиняете, сэр, да еще при свидетелях? – вопрошал Добропорядочный Игрок. – Может, я насильник? Или похабник?

– Нет, – ответил Крузо, перекрывая общий ропот. – Вы всего-навсего мошенник! – И шепотом добавил: – Передергиваете карты.

Картежник весь подался вперед под негодующи выкрики, град оскорблений и всплески ярости.

– Уж не хотите ли вы сказать, любезный, что колода крапленая? Меченая? Клейменая?

– На картах нет ни крапа, ни меток, ни клейм, – сказал Крузо. – Все, что требуется, – это ловкость рук, престидижитация.

Силы небесные! Можно было подумать, он сказал "проституция"!

Джеймса Крузо сверлили шесть пар глаз. Он неловко взял в руки колоду:

– Карты не крапленые. Но вашими пальцам управляют не запястья, не локти; и вообще, всем управляет…

– Договаривай, любезный.

– Сердце, – в отчаянии закончил Крузо.

Шулер ухмыльнулся:

– Ну, это ты хватил! Тут тебе не любовное свидание над Ниагарским водопадом.

– Вот именно! – закричали со всех сторон. Чужие лица окружили его стеной.

– Извините, – сказал Крузо, – я сегодня очень устал.

Помимо своей воли он развернулся и, раскачиваясь, как пьяный, вместе с поездом – слева направо, слева направо, – выбрался в коридор. При его появлении проводник начал сосредоточенно компостировать какой-то старый билет, роняя на пол снежинки конфетти.