Илья Шевцов - Такие как мы

Девчонки это! Не женщины, и даже не девушки. Лет по двенадцать — тринадцать, не больше. А я уж губы раскатал. Тьфу!

Но так даже лучше. Молодые легче обучаются, мозги ещё не зашорены ненужной информацией.

Интересно, а сколько Немо лет?

А Немо разглядывал подруг с непередаваемым восхищением и… вожделением. Ах, же ж, паскудник. Похоже, у них здесь возрастных ограничений нет, и для него возраст девушек вполне нормальный. Но пока они со мной, будет так, как я скажу.

Надю я отправил в дом. Наконец она попадёт туда, куда так стремилась. Посадил её в маленькой комнате, дал в руки кубик-рубика, показал, что надо с ним делать, и пошёл обратно. Мыть Немо.

Мыть охальника, пришлось на пару с Верой, всё ж повисла она у него на шее. За, что и словила по ней же. Пока я там ходил, их подругу устраивал, эти голубки уже спелись, и этот джентльмен распустил… точнее, запустил свои немытые руки, куда не надо.

Выздоровел, значит?

Запихнул я эту парочку в парилку. Сдохнет сердешный, не жалко. А не сдохнет, уму разуму научится. Правда, на верхнюю полку я его не затаскивал. Пожалел обалдуя. А вот Верку… Ей досталось. Кроме мыла и шампуня. Ещё и стирать научилась. Это я ей для общего развития в голову вложил. Ремнём.

Так что воспитательный процесс не дремлет. И у меня есть надежда… Не та, что в доме, а просто — надежда, что смогу создать здесь нормальное человеческое общество.

Я начинаю окружать себя себе подобными, в целях защиты и комфорта.

Всё как всегда.

С банно-прачечного дня прошла неделя. Всё это время лили дожди. Дошло до того, что я начал серьёзно задумываться об изготовлении болотоступов, иначе до реки не пройти, не проехать. Поэтому, всю неделю, сидели дома, не считая походов за рыбой.

— Алес. Вера идти.

— Куда ты собралась?

— Вера идти. Хкрум на.

Опять двадцать пять, за хкрумами собралась.

За эту неделю мы почти вычистили все съестное в доме. Я с трудом отбил последние триста грамм гречки и риса. Гречку после дождя сеять буду. А рис, когда руки дотянуться.

— Сиди, ещё набегаешься. Я тебе для этого персональную лопату дам.

О, персональная лопата, это предел мечтаний местного женского общества. Даже Немо, наслушавшись Надиных рассказов, проникся этим благородным инструментом, и начал намекать, что и он не откажется от такой чести.

А я, что? Мне не жалко. Только на Немо у меня другие планы. Во-первых, он охотник, это они втроём мне вталкивали, всю неделю. Во-вторых, мне требуются мужские руки в хозяйстве. Надо ставить загородку вокруг нашей небольшой плантации. Есть у меня подозрения, и не безосновательные, что после дождя здесь всё измениться. Уже сейчас, видно, как из земли начала проклёвываться трава, а ведь вслед за ней здесь появиться её пожиратели,… а потом пожиратели пожирателей…

Но, время я зря не терял. Я воспитывал своё новое маленькое племя. Учил, и обучал. Я их делаю по образу и подобию своему.

Приучаю к чистоплотности, у них это не в ходу. Больше всего сопротивлялась моим нововведениям сладкая парочка — Вера и Немо, особенно когда заставлял умываться по утрам. Об уборке дома даже не говорю. Пришлось ввести диктаторские порядки, и прибегнуть к грубой силе. Ещё приучаю их сидеть на стуле, и есть ложкой и вилкой, мыть перед едой фрукты, а особенно корнеплоды. И многому другому, на что мы в обиходе даже не замечаем.

Демократия здесь не прокатывает. Совсем. Приходиться быть диктатором. Создаю человеческое общество старорежимным порядком.

Кстати, об обществе. В последнее время начал задумываться об увеличении своего племени, за счёт сманивания дикарей из других. На внутренний прирост пока не рассчитываю. Но вновь приобретённые навыки, сидят в головах моих дикарей, ещё не устойчиво. Боюсь, что при появлении своих диких сородичей, они вернуться в своё прежние состояние, и вытащить их из него, будет гораздо сложнее, с учётом усиливающегося сопротивления. Вот когда мои ученики проникнуться духом цивилизации и прогресса, тогда и начну оформлять «грин-карты».

Но об этом у меня ещё будет разговор с «соплеменниками», когда они научаться понимать человеческую речь. Этот процесс я всячески пытаюсь ускорить. Стараюсь больше говорить с ними, комментируя свои действия, и называя предметы которые нас окружают. Для ускорения процесса «окультуривания», начал давать им основы грамоты. Теперь по вечерам, после всех дневных дел, собираемся в общей зале на первом этаже, и при свете «светлячков», учим азбуку и рисуем палочки. В углу «классной комнаты», стоит ведёрко с мочёными хворостинами, иначе вбить, что-либо в дикие головы не получается.