Софья Непейвода - Наследники предтеч. Поиск пристанища

— Ну и что, что на крупную добычу рогатка не годится, — довольно сказал он. — Зато, вот честно, научиться ею пользоваться намного легче!

Заодно удалось выяснить, почему даже у владельцев луков результатам, мягко говоря, далеко до профессиональных. На плотах особо не потренируешься (слишком легко упустить стрелу в реку), а на берегу и других дел хватает. Поэтому чаще всего тренировка занимает не больше нескольких минут в день. А за такой срок многому не научишься.

Гораздо более высокие, хотя тоже отнюдь не олимпийские, результаты показывали метатели камней, палок и самодельных дротиков. Правда, и мишень у них стояла раза в три ближе. Ещё немного понаблюдав за соревнованиями, я полезла купаться, а потом вытянулась на траве у одного из костров, рядом с компанией с гитарой. Спокойные бардовские песни убаюкивали, дарили веру в то, что новый мир принесёт не только проблемы, но и победы. Хотя одновременно я поняла и нежелание Светы останавливаться — ведь если мы разбежимся, расселимся по разным местам, то таких тёплых посиделок уже не будет.

К концу праздника амазонки и махаоны торжественно объявили всем о заключённом между их группами браке. То есть люди из этих двух племён могут заводить романтические и сексуальные связи друг с другом, а детей делят по половому признаку — девочек воспитывают амазонки, а мальчиков — махаоны. Причём происходить это разделение будет прямо в младенчестве — благо, физиологическая особенность мужчин это позволяет.

— А я бы не смогла расстаться со своим ребёнком, — честно призналась я Юле, попытавшись примерить соглашение на себя.

— Каждому своё, — пожала плечами она.

— Амазонки знают, что махаоны будут хорошо заботиться о детях, поэтому и не боятся, — добавила Надя.

— Даже зная — я бы не смогла, — не согласилась я.

— Я тоже, — кивнула Лиля, баюкая Лорда. — Но если они хотят построить общество, разделённое по половому признаку, то это — лучший способ.

Ночью одна из Детовских жён, Ольга, родила девочку-полукровку. Проведя некоторое время наедине со роженицей, Дет сообщил нам, что не собирается оставлять жизнь ребёнку — из-за чего разгорелся спор.

— Он не имеет права решать такие вопросы, — горячился Сева. — Да и вообще убивать ребёнка — это подло!

— А я слышала, что дать матери, родившей полукровку, возможность самой решать, жить ли её ребёнку — это общее правило. Разве нет? — задала я риторический вопрос.

— Это общее правило, а не закон посвящённых. Думаю, нам не стоит опускаться до того, чтобы уничтожать собственных детей. Это низко и подло, — не согласился инженер.

— Разве? А если этот ребёнок зачат не по любви или страсти, даже не от случайной однократной встречи, а от изнасилования? — в голосе Юли прорезалась непривычная холодная ярость, глаза загорелись зелёным огнём. — Если прикинуть сроки, то отец её ребёнка уже стал троллем или хотя бы полутроллем. Тебя насиловал хоть кто-то из них? Насколько я помню, в это время им было совершенно безразлично, какого пола перед ними жертва.

Сева стушевался, а я по-новому взглянула на подругу. Её слова прозвучали настолько эмоционально, словно ей самой пришлось пережить что-то подобное. Впрочем, вряд ли: после этого она не смогла бы остаться такой весёлой и жизнерадостной.

— Но ведь не факт, что всё именно так было… — неуверенно пробормотал инженер.

— Второй вариант ещё хуже. Представь, что тебе день за днем приходится наблюдать, как любимый сходит с ума. У него начинаются припадки бешенства, сексуальная агрессия, он зацикливается на чём-то одном. Проблески сознания случаются всё реже, ему уже ничего не стоит убить, надругаться и съесть собственного лучшего друга или даже тебя. А ты ничего с этим не можешь сделать, ничем не способен помочь. Даже подарить ему лёгкую смерть не можешь, потому что он страдает паранойей и внимательно следит за каждым твоим действием. И возвращает, если попробуешь сбежать. Приходится терпеть побои, насилие и издевательства от тех, кто когда-то были друзьями. Видеть, как они превращаются в монстров. Ты знаешь, каково это? Нет? Значит, не имеешь права судить!

Юля не играла, сейчас она говорила искренне. Она пережила это, но не сломалась и не потеряла умение радоваться — а это настоящий подвиг. Но ещё большая заслуга девушки в том, что после всего случившегося она не возненавидела троллей. По крайней мере, я ни разу не замечала со стороны Юли предвзятого к ним отношения.