Николай Басов - Проблема выживания

— В самом деле? Может... — Ростик подумал, что при решении этой проблемы мог бы пригодиться его новоприобретенный дар ясновидения, но уточнять не стал. Просто оборвал себя. — Что еще?

— Пока они предложили одну очень толковую идею перемалывать цветных кузнечиков, тех, что удается убить у периметра, и кормить коров, свиней. То есть делать комбикорм. Говорят, коровам нравится, да и людям... Я слышала, это даже вкусно.

Ростик представил себе шашлык из цветного кузнеца, которого только что застрелил из самострела.

— У нас так не делают. Да я бы, может, и не дал — от одной мысли тошнить начинает.

— У вас еще не видели взрослого мужчину весом в сорок восемь килограммов. Дай бог, никогда и не увидите. — Она отставила пустую тарелку. Должно быть, эта тема была ей совсем не безразлична. Она продолжила ее, словно давно уже пыталась доказать что-то, но ее не слушали, а она не могла отказаться от своих доводов. — В Сахаре, когда наступает голод, едят даже тараканов. Придется — и мы будем есть. Может, даже уже...

Внезапно в дверь раздалось несколько глухих ударов, потом дверь раскрылась, и в квартиру ввалился Пестель. Он сразу заорал:

— Слышал, ты приехал. Бросился к тебе. Ты у нас, говорят, стал совсем легионер!

Ростик похлопал друга по плечам, по спине, но от его слов немного опешил.

— Что это значит — легионер? Это хорошо или плохо?

— Все ваши, из окопов, теперь такие доспехи носят, как римские легионеры. Должно быть, это случайно получилось, но уж очень похоже. Да и щиты эти...

— Щиты у нас овальные, у легионеров, кажется, были прямоугольные, чтобы биться фалангой.

— Я тоже заметила, когда он вошел, — улыбнулась мама. — Прямо как воин с картинки. Только не думала, что от них так... пахнет. Понимаете, картинки запах не передают. Георгий, вы будете компот?

Пестель посмотрел на кружку блестящими глазами, потом все-таки отвел их в сторону.

— Не-а, нас на станции отменно кормят. Да и возможность питаться лучше, чем у других, все-таки почти мясо сами разделываем...

— Мам, налей ему. Он путает компот с ужином, обязательно его нужно подкрепить.

Потом, когда Пестель поднял голову над кружкой, облизываясь, Ростик улыбнулся.

— Не говори ничего, я знаю — какие новости?

Пестель кивнул и снова углубился в кружку. Ростик, которому эта жадность уже была забавна, поскольку сам он переживал изумительный миг полного покоя и совершенной сытости, стал рассказывать. Закончил он так:

— Все-таки, почему тебя не оказалось на лекции?

— Я там был, вот только сидел не на начальственных местах. Специально со станции сегодня удрал, а так бы...

Они замолчали. Основное было сказано. Почему-то Ростик больше всего переживал, что в его рассказе прорвалось столько горечи, столько возмущения неправильными и бессмысленными действиями руководства, создавшими заведомо проигрышную ситуацию. Но самое главное — его бесило нежелание вождей города понять, что теперь уже никогда не будет как прежде и следовало придумывать новую тактику, строить новые отношения с этим миром, и даже с насекомыми.

Пестель, кажется, это понял. Он сидел и ждал, пока Ростик поутихнет. Мама, которая даже расхаживать стала по кухне от напряжения, тоже стала успокаиваться. Нужно было бы, подумал Ростик, уйти с Пестелем на лавочку. Она бы не услышала многого из того, что у нас происходит. Впрочем, она не бухгалтер какой-нибудь, а врач. Ее подробностями не травмируешь, по крайней мере, не слишком... Чтобы сменить тему, он быстро спросил:

— А вы что нашли на своей биостанции?

— Только одно — скорее всего на холоде они не засыпают, — твердо сказал Пестель. — И еще очень любопытное открытие было доказано буквально на днях — их становится больше. Понимаешь, — он даже слегка порозовел от возбуждения, — это какая-тo биосистема, которая может регулировать продуктивность. Конечно, сейчас она перенапряжена, но они могут в крайнем случае питаться трупами. И размножаются все быстрее. Должно быть, потому что рассчитывают не на нормальный рабочий цикл каждой особи, от рождения до естественной смерти, а на искусственную — смерть от людей в бою. — Пестель подумал, прежде чем пояснил. — Это предполагает солдат и рабочих в гораздо больших количествах, чем обычно. Если учесть, что они, как нормальные насекомые, вылезают из своих яиц почти взрослыми особями, то вывод напрашивается сам собой — при сложившемся противостоянии они задавят нас скоростью воспроизводства.

— Я думал о том же в последнее время и почему-то даже в тех же выражениях, — признался Ростик. — Идею о коллективном разуме Роя не прорабатываете?