Брайан Герберт - Дюна - Пауль

— Мы не хотим, чтобы нас пасли, как покорных овец! — Гнев и удивление Генино были так велики, что она не смогла их контролировать. Изумленная Ирулан с интересом наблюдала реакцию Преподобной Матери. Очевидно, Мари Фенринг была для ордена еще важнее, чем можно было понять из того, что открыла Ирулан леди Марго.

На дорожке за живой изгородью послышались чьи-то шаги. Походка показалась Ирулан знакомой.

— Ах, вот идет и сам император, должно быть, его известили о вашем приезде. Вы можете лично попросить его о своем деле, если хотите.

Пауль вышел из лабиринта, одетый в элегантный зелено-золотой наряд. Похоже, его оторвали от важных государственных дел. На лице императора читалось раздражение, которое он и не пытался скрыть. Выйдя из лабиринта, он сразу направился к беседке.

— Почему меня немедленно не известили о том, что в Арракин прибыли Преподобные Матери?

Ирулан приветствовала супруга почтительным реверансом. Немного подумав, остальные три женщины последовали примеру принцессы. Генино быстро оправилась от волнения и снова обрела голос:

— Мы приехали в гости к принцессе Ирулан, благородный сир.

— Они приехали сюда без моего приглашения и сейчас уедут, — елейным голосом произнесла Ирулан. Она холодно улыбнулась трем женщинам. — Они требуют участия в воспитании Алии и Мари.

— Это совершенно невозможно. — Пауль не колебался с ответом ни секунды. — Я запрещаю это.

— Мне думается, что леди Марго тоже не была посвящена в эти планы, — добавила Ирулан.

Три Преподобные Матери были поражены таким отчужденным поведением Ирулан. Но ее действительно перестали интересовать приоритеты ордена. Работая над биографией Муад’Диба Атрейдеса, она начала изучать другие, не связанные с деятельностью ордена причинно-следственные отношения в политике, и обнаружила множество ошибок, заставивших ее усомниться в пресловутой мудрости Общины Сестер. Ирулан обнаружила, что Бене Гессерит по своему усмотрению фальсифицировал некоторые исторические хроники, скрыв ошибки и приукрасив успехи. С фактами Община обращалась как с глиной, формируя ее по собственному произволу. Впрочем, то же самое делала и сама Ирулан, рассказывая историю жизни своего мужа.

— Мы не хотим ни во что вмешиваться, сир, — сказала Генино. — Мы просто хотим предложить…

Пауль перебил Преподобную Мать. В глазах императора появился опасный блеск.

— Хорошенько подумайте, стоит ли вам продолжать. Я хорошо чувствую правду, и ваша ложь очевидна мне так, словно вы выкрикиваете ее.

Троица поспешно ретировалась. Ирулан, с одной стороны, было смешно, но с другой — сердце ее бешено билось при одной мысли о том, что она посмела натворить. Сегодняшний инцидент грозил обернуться скандалом на Валлахе IX и здесь! Она дождалась, когда шаги неуклюже отступавших сестер затихнут в лабиринте и сказала Паулю:

— Как они заговорят, когда вернутся в школу Матерей.

— Я не очень боюсь их разговоров. — Сейчас Пауль вел себя при Ирулан с необычной откровенностью. — Я сам стал одной из их неудачных селекционных попыток — так же, как и граф Фенринг. Вероятно, его дочь Мари представляет для них какую-то ценность из-за ее наследственности.

Ирулан кивнула.

— С вашего разрешения я хотела бы информировать леди Марго Фенринг об этом инциденте. Возможно, это позволит сделать из нее нашего союзника. В конце концов, это было оскорбление не только Алии, но и Мари.

Некоторое время он внимательно смотрел на свою официальную жену.

— Вы удивляете меня своим умением мгновенно понимать сложные вещи.

— Благодарю вас, милорд.

— Да, отправьте послание Фенрингам и расскажите, что пытались сделать здесь сестры Бене Гессерит. Любопытно, как Фенринги отреагируют. — Пауль резко повернулся на каблуках и ушел.

Оставшись одна, Ирулан, чтобы успокоиться, занялась дыхательной гимнастикой прана-бинду.

За много лет супружества Марго Фенринг часто видела мужа в плохом настроении, но таким мрачным он был впервые. Прочитав письмо Ирулан о попытке Преподобных Матерей вмешаться в воспитание Мари, граф разразился гневной тирадой:

— Тупоумие Бене Гессерит может расстроить наш тонкий план. О чем они только думают? Теперь, когда Пауль Атрейдес знает об интересе ордена к Мари, он может начать задавать неудобные вопросы. Нам надо ускориться.