Брайан Герберт - Дюна - Пауль

По радостным крикам толпы, собравшейся вокруг стадиона Кала-Сити, Джессика поняла, что ее заявление вполне соответствовало тому, что хотели услышать люди. Стоя на трибуне редко используемого теперь амфитеатра, где некогда старый герцог Пауль устраивал показательные бои быков, Джессика звонким голосом обратилась к своим подданным. Рядом с ней стоял Гурни, облаченный в черную форму гвардии Дома Атрейдесов.

— Пусть никто не думает, что мой сын забыл свой возлюбленный Каладан, — говорила Джессика. — Галактика знает его как императора, фримены превозносят как своего Муад’Диба. Он — военный вождь джихада, равного которому не было на протяжении последних десяти тысяч лет. Но он, кроме того, мой сын. И сын почитаемого вами герцога.

В ответ люди принялись радостно размахивать зелеными флагами.

Гурни рыкнул что-то одобрительное, а потом выступил вперед и начал рассказывать, как Торвальд намеревался привести свои корабли к Каладану, сжечь деревни и убить их население, причинив непоправимый ущерб родовой планете Атрейдесов.

— Но мой Пауль спас вас, — продолжала Джессика. — Он защитил Каладан. Он не допустит, чтобы вас постигло несчастье.

Над большой ареной возникло гигантское изображение выброшенных в космос и обреченных на гибель кораблей мятежников, оставленных дрейфовать без запасов воздуха, еды и питья. Теперь все они мертвы, а тела их будут доставлены на Дюну лайнером Гильдии.

— Пауль никогда не забудет о Каладане. — Теперь голос Джессики звучал мягко и задушевно. — Император никогда не забудет народ, среди которого он жил ребенком, народ, который помог ему стать настоящим мужчиной. Он не может сейчас быть только вашим герцогом, но это не значит, что он отвернулся от вас. Пауль сохранит и упасет вас. Он высоко ценит красоту Каладана, и вы всегда будете ощущать на своем плече его нежную и сильную руку.

Она улыбнулась, придав лицу блаженное выражение. Люди, казалось, почувствовали облегчение. Все были довольны. Да, они всегда знали, как предан своему народу и Каладану Дом Атрейдесов, каким милостивым может быть их герцог. Они будут всегда это помнить.

Бомбардировка Эпира продолжалась тридцать шесть стандартных часов. Боевые корабли летали над местностью, обстреливая ее из всех видов бортового оружия и забрасывая бомбами. Когда все было кончено, на планете не осталось ни одного целого дома, ни одного не сожженного дотла населенного пункта, ни одного поля, пригодного для вспашки и сбора урожая. Леса исчезли, превратившись в обгорелые стволы и кучи пепла. Небо было затянуто едким дымом и кислотными парами. Океаны превратились в коричневую отравленную жидкость, ядовитую для всех форм сухопутной и водной жизни. От некоторых зажигательных снарядов выгорала сама атмосфера.

После этого боевые корабли в течение двух суток на малой высоте несколько раз облетели планету, проверяя, не ведутся ли на поверхности радиопереговоры, нет ли где-либо признаков жизни, и беспощадно расстреливали те места, где жизнь не была полностью уничтожена. Записи в бортовых журналах и голографические съемки сотни кораблей должны будут сохранить для потомства картину абсолютного уничтожения.

Жизнь никогда не сможет возродиться на Эпире. Теперь эта планета стала рубцом на теле галактики, который невозможно будет ни игнорировать, ни забыть.

Таково было кровавое послание Муад’Диба.

От своих частных осведомителей принцесса Ирулан узнала о предстоящем приезде делегации ордена Бене Гессерит с Валлаха IX, но относительно цели этого визита Ирулан могла только строить более или менее правдоподобные догадки. Ясно было только одно — эти женщины решили обратиться к ней лично и без предупреждения. Надо было подготовиться. Для того чтобы не раскрывать своих информаторов, ей придется разыграть искреннее удивление.

Три высокопоставленные Преподобные Матери смело вошли в цитадель с таким видом, словно их влияние и власть остались такими же, какими были при Шаддаме IV. Пауль запретил своей заклятой противнице Гайус Элен Мохиам ступать на землю Дюны, но другим членам Общины Сестер было позволено с небольшими ограничениями свободно перемещаться по планете, хотя, конечно, политическое влияние ордена было значительно поколеблено. В отличие от падишаха-императора Паулю были не нужны личные Вещающие Истину, не нуждался он и в советах Преподобных Матерей, если не считать Алии и леди Джессики.