Николай Полунин - Цербер

В городской телефонной книге он быстро отыскал телефон частной квартиры No 14 в доме 5а по улице Правды и добавил его, мысленно повторяя, к огненным строчкам. Добавил и еще один, из квартиры того же дома. Собственно, в последнем случае ему нужна была только фамилия.

Отозвались сочным баритоном.

- Слушаю вас внимательно.

Звук был так силен, что пришлось, делая вид, что поправляет трубку, заткнуть пальцем окошечко наушника. В микрофон Михаил усиленно сопел.

- Боровский слушает, говорите, - предложил баритон тоном выше.

Тогда Михаил, негромко, чтобы не донеслось до гостиничной толстушки, сказал с прибалтийским акцентом:

- До-прый день. Мне пош-жалуйста госпош-жу Иннгу Калявиене. Или я ошип-бся?

- Ошиблись. X... знает что, - сказал заместитель управляющего отделением банка Боровский, и Михаил услышал это, пока трубка на той стороне летела на рычаг, - спокойно отдохнуть не дают, козлы какие-то...

- Спасибо, Николай Степанович, с удовольствием расположусь у вас, - сказал Михаил в короткие гудки.

Когда он возвращал книгу, одинокая девушка за барьером вздохнула совсем не про себя.

С Аликом столкнулся нос к носу прямо на выходе, не пришлось даже ждать.

- Значит, так, - затрещал Алик, - я все выяснил, Боровских в городе три семьи, остальные по деревням в округе. Первый, самый главный, и который как раз нужен - Боровский Аркадий Сергеич, был директором РАЙ ПО, теперь в банке управляющим. Я на всякий случай и про других. Второй, Василий Сергеич, брат, раньше был директором совхоза, теперь в АТП, тоже директор. Третий...

- Да не тараторь ты. Машина где?

- Вон стоит, далеко, как положено.

- Хорошенькое далеко, если - вон.

- А тут все так.

- Поехали куда-нибудь, мне надо переодеться. Потом высадишь меня поближе к улице Правды, а сам отправляйся искать хату нам и машине на несколько дней, понятно?

- Понятно. Поехали, но куда-нибудь переодеться - это лучше всего за город. Три минуты. Вот только где тут гаишники обычно тормозят, я не успел...

В джинсовочке, с сумочкой через плечо, в простеньких кроссовочках Михаил звонил в дверь 14-й квартиры по улице Правды, 5а. От него изрядно попахивало спиртным.

Открыл ему обладатель сочного баритона собственной персоной, а не жена, о чем можно было беспокоиться. Ведь замуправляющего сегодня отдыхал, мог на звонок и не выйти. От него тоже попахивало спиртным.

- Вам кого, молодой человек?

- А это... а мне... а чего, Федоровы не здесь живут?

- Нет, молодой человек, ошибся.

- А... я извиняюсь... а это разве не двадцать четвертая квартира?

- Нет, молодой человек, двадцать четвертая - в следующий подъезд, Федоровы как раз там. А эта - четырнадцатая.

- Э! Ну, я извиняюсь. Ошибся, прошу прощения. Бывает, я извиняюсь.

Дверь скрывает от Михаила мужчину лет шестидесяти, с брюхом из-под растянутой тенниски и в очках в толстой оправе.

Они увидели друг друга, Михаил и этот грузный мужчина, который теперь обречен. Боровскому Аркадию Сергеевичу осталось жить дней десять, а то и меньше, потому что "информашки" определяют только самые крайние сроки.

Не только истинной, скрытой от всех и вся, но и самой конкретной, земной и обыденной причины смерти, неотвратимо ожидающей Боровского в ближайшие дни, Михаил не знал, как и всех кто был до него.

Чтобы существование Боровского прервалось, хочет ОНА - Сила, которой Михаил безрадостно, но покорно повинуется вот уже без малого пять лет.

Глава 2

- Небось думаешь, мы по банку прибыли ударить? - сказал Михаил, когда они подъехали к домику, где им согласились сдать половину на несколько дней.

Алик уклончиво подвигал плечами.

- Признавайся, признавайся. - Михаил был настроен дружелюбно.

- Не знаю я, шеф, ой, Михаил. Мы с вами во всяких делах бывали. И всегда было... непонятно. Мы едем, мы ищем, мы находим. И больше ничего. Уходим обратно на базу, уезжаем домой то есть. Нет, вы не подумайте, что я чем недоволен или что... Только странно как-то.

"Еще бы тебе не странно, - подумал Михаил. - Тебе и всем вам".

- Нет, я понимаю, если у вас, например, везде кто-то еще есть...

- Может быть, и так, - сказал Михаил, - может быть, и есть. А вот кое-где, например, на базе - дома то есть - у меня вполне может кое-кого и не быть. Например...

Он упер палец в грудь Алика. Тот нервно облизал губы.

- Понятно. Разрешите выполнять?

- Договорись с хозяйкой насчет молока, выполняла. Неизвестно еще, сколько нам тут жить.

В маленьком кособоком домишке с садом над тихой речкой Ужой им пришлось прожить всего два дня.