Николай Полунин - Орфей

Михаил сошел в переходный тоннель. Стеклянные двери торгового суперцентра "Охотный ряд" были закрыты на ночь. Вдоль стен, как и наверху, сидели компании. С минуту Михаил постоял в плотной толпе вокруг угловой ниши, где играл оркестрик. Вокруг все, похоже, друг друга знали, громко разговаривали и хохотали, перекрикивая музыку.

Он уже чувствовал сосредоточенное скрытое наблюдение за собой по меньшей мере из пяти разных точек. Еще наверху, на лавочке, он ощутил этот давно знакомый зуд в коже от перекрещивающихся взглядов. Дело было привычное, но сейчас обладатели взглядов, кажется, настроены решительно. Его собираются "брать"? Любопытно.

Слегка поколебавшись в выборе направления, Михаил двинулся направо, к выходу на Моховую. Узким тротуаром шел вдоль стены Манежа, оглянулся, проходя, на Боровицкие ворота, но не свернул к ним, хотя там была последняя возможность спуститься на аллеи, а тут, идя вдоль потока машин, хоть и поредел он к ночи, для своих преследователей он был как на ладони. Закруглялся тротуар перед площадью, которую непросто перейти. Михаил будто нарочно выбирал самый невыгодный для себя путь.

Ему совсем не хотелось делать то, что сейчас придется делать, но примерно семь часов назад, если принять поправку на часовые пояса, на Территории, прозванной ее обитателями Крольчатником, возникло непредвиденное напряжение. Скачок энергий, большинство из которых неизвестны этому Миру и не могут быть зарегистрированы ни физическими приборами, ни парафизическими методами. Они просто не имели права на существование здесь, но это было не самое худшее. Хуже то, что тот, через которого пробился в данный Мир этот всплеск, был абсолютно не властен над ним. Он не мог по собственному желанию вновь открыть незримый канал и выпустить чужеродные энергии туда, откуда они явились. Они бы ушли сами, как уходит в сливное отверстие вода, или как она же лезет вверх по капилляру. Меж разными Мирами действуют столь же непреложные законы, как закон силы тяжести или поверхностного натяжения в этом отдельно взятом Мире. И развеяться, пропасть, сойти на нет, разлившись в Мир и вызывая постепенно затухающие катаклизмы и аномалии, чужой энергетический сгусток не мог, поскольку оказался заперт меж стен Территории. Так уж стены устроены. А на Территории, в Крольчатнике, находились те, кого необходимо сохранить. Сохранить на время или вообще, этого Михаил не знал. Однако он представлял, каким образом это будет сейчас проделано, и ему заранее становилось не по себе. Он так и не привык, он солгал рыжему тезке-Мишке.

Светящийся человек ступил на асфальт Боровицкой площади. Открытое лицо его и кисти рук были будто покрыты серебряно-лунным сиянием. В центре площади стоял патрульный "Мерседес", толстый милицейский капитан с жезлом, болтающимся на руке, сперва не понял, отчего машины, что спускаются с моста, вдруг начали бешено тормозить, едва не натыкаясь друг на друга. А вот и столкновение. Капитан шагнул навстречу случившемуся ДТП, но в это мгновение позади дурным голосом заорал напарник. Обернувшись, капитан увидел горящего. Это одежда вспыхнула и превратилась на Михаиле в пепел. От него шло свечение такой силы, что перебивало свет многочисленных фонарей. Все на площади обрело по новой тени. "Самосожженец, гад!" - мелькнуло у капитана. От Троицких ворот уже летели две черные машины, две скатились со Знаменки, одна, наперекор движению, с Моховой, но милиционер очутился возле сияющей фигуры первым. "Что-то он не так горит. Да горит ли вообще?!" Капитан, смелости которого надо отдать должное, попытался схватить странного самосожженца, повалить на асфальт, но лишь прикоснулся...

мертвечинная жуть затхлый запах склепа ледяное прикосновение смерти

Михаил проводил взглядом завопившего от нестерпимого наведенного ужаса человека, когда тот кинулся прочь, потеряв жезл и фуражку. Так-то будет лучше, незачем сейчас кому-нибудь находиться в непосредственной близости от набирающей чужую энергию "куклы".

Только бы они не начали стрелять. Ему надо дойти до середины моста. Слишком рано началось. Увы, не он решает, когда ему из "куклы", как он сказал, "тю-тю, испариться".

Специально подготовленные сотрудники групп, что "вели" Михаила все сегодняшние... теперь уже вчерашние сутки, прежде всего оттеснили кремлевскую охрану. Те готовы были палить из гранатометов. Неспешно переставляющая ноги фигура направлялась к вставшим, кое-где и поперек, машинам на мосту. Движение с той стороны уже было закрыто, там тоже дежурили и были готовы. Операция по задержанию и изъятию должна была развернуться на Болотной: тихо, широкое пространство, стена моста, деваться некуда, под деревьями особо не заметно. От фигуры исходил яркий, серебристый, неземной какой-то свет. Покинувшие последними свои автомобили владельцы спешно разбегались. Светящийся двигался в кольце, что держалось метрах в пятнадцати от него. Видеосъемка велась четырьмя камерами.