Александр Больных - Глаз бури

Капитан, воздев руки вверх, выкрикнул:

— Экипаж Нуисира стоит перед дорогой к бессмертию! Готов ли экипаж идти за своим командиром по этой дороге?!

— Готов! — слитно грохнули тридцать здоровенных глоток.

— Помнит ли экипаж Нуисира дорогу к бессмертию?

— Помнит!

— Что есть путь к бессмертию?!

— Путь славы!

— Что есть путь славы?!

— Путь незапятнанной чести!

— Что есть путь незапятнанной чести?!

— Путь беспрекословного повиновения долгу!

Капитан, оскалившись, обвел экипаж бешеными глазами, со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы, провел ладонями по лицу и вытянул руки перед сбой. Потом уже спокойнее спросил:

— Экипаж Нуисира помнит свой долг?

— Помнит!

— Что есть долг сегодня?

— Сражаться!

— Что есть долг завтра?

— Побеждать!

— Что есть долг всегда?! — снова закричал капитан.

— Умирать! — хрипло выкрикнули люди.

Точно сверкающая извилистая молния пролетела вдоль палубы — солнечные лучи, дробясь, отразились от трех десятков одновременно выхваченных из ножен мечей. Ларс-Уве невольно попятился. Еще зарубят в припадке воодушевления. Однако больше ничего не произошло. Через минуту клинки были спрятаны в ножны, капитан подозвал к себе Мато и приказал кормчему снизить ход, чтобы Райдэн мог спокойно выкупаться. Поскольку зверек почитался живым талисманом корабля, то заботились о нем и баловали его сверх всякой меры. Любая прихоть немедленно исполнялась, но тем не менее Райдэн был не слишком прихотлив, разве что купаться любил до самозабвения.

Ларс-Уве поспешно вернулся в каюту, решив не признаваться никому, что видел утреннюю церемонию. Когда в дверях показался Айдори, он снова сидел в постели, зевая и потягиваясь.

— Экипаж ледяного корабля уже проснулся?

Ларс-Уве кивнул.

— Только что.

— Напрасно. Следует вставать раньше, долгий сон сокращает жизнь.

— Разве?

— Конечно. Кроме того весь экипаж Нуисира полностью должен присутствовать на указании жизненного пути.

— Но ведь…

Лицо Айдори затвердело, и он сухо повторил, подчеркивая каждое слово:

— Все плавающие, находящиеся в данный момент на палубе Нуисира являются экипажем корабля. Могут быть еще пленные чужаки, но таких ждет невеселая судьба. Либо — либо…

Ларс-Уве вспыхнул, кровь скандинавских предков бросилась ему в голову.

— Не забывайся. Всех кораблей Сэнкана не хватит, чтобы одолеть самый слабый из звездных кораблей.

Айдори, упрямо наклонив голову, исподлобья посмотрел на него.

— Экипаж ледяного корабля, или звездного — как угодно, будет рассуждать о силе своего флота, когда окажется на палубе собственного корабля. Пока что он стоит на палубе Нуисира, — в голове молодого моряка прозвучала неприкрытая угроза.

— Хорошо, экипаж ледяного корабля запомнит это, — сдался Ларс-Уве, вспомнив коллекцию черепов.

— Есть только три рода людей: плавающие, земляные черви и рабы, — наставительно произнес Айдори.- Земляным червям запрещено появляться на палубах кораблей, за это дерзновение следует единственное наказание — смерть! Если земляному червю захочется поплавать, стражи ему помогут: свяжут руки и ноги и пустят в воду. пусть плывет. Рабы же… Рабы есть рабы.

— Понял, — угрюмо согласился Ларс-Уве. С высоты в двадцать километров эта планета выглядела гораздо привлекательнее. Людей не видно. Голубое море, по нему ползают кораблики… А спустишься… Однако его грустные размышления были прерваны криком дозорного:

— Корабль с правого борта!

Глаза Айдори вспыхнули мрачной радостью.

— Вот он, счастливый случай! Экипаж Нуисира покажет свою доблесть в защите мира! Морские демоны благосклонны, они позволяют испытать себя на дороге бессмертия!

Он поспешно сорвал со стены небольшой круглый щит и вылетел на палубу. Ларс-Уве последовал за ним.

Отсутствие мачт сказывалось — любой встречный корабль становился заметным, только подойдя почти вплотную. Этот тоже был уже совсем рядом. Но привычному к стычкам экипажу не понадобилось много времени, чтобы изготовиться к бою. Как заметил Ларс-Уве, все моряки были вооружены. Встречный корабль они разглядывали с хищным интересом, тихо переговариваясь.

Со стороны он смотрелся красиво: остроконечный бледно-зеленый лист с коричневой окантовкой легко разрезал волны. Его лихо вздернутый нос был украшен небольшой золоченой скульптуркой. Какое-то время корабли шли параллельными курсами, не пытаясь сблизиться. Потом прозвучал резкий выкрик Хэнно: