Филип Дик: Человек в высоком замке

Служащие, облаченные в авиаформу, как заметил Вегенер, такую же как и у самого рейхсмаршала, помогали всем пассажирам спуститься по наклонному трапу на поле аэродрома.

Там, у входа в здание аэровокзала, стояла небольшая группа чернорубашечников.

«За мной?»

Вегенер стал медленно отходить от ракеты.

На балконе здания аэровокзала поджидали встречающие мужчины и женщины, многие из них размахивали руками, что-то кричали, особенно детвора.

Отделившись от остальных, к нему подошел один из чернорубашечников, немигающий блондин с плоским лицом, со знаками различия морской СС, щелкнул каблуками своих сапог выше колена и отдал честь.

— Их битте, мих, цу энтсшульдиген. Зинд зи вихт капитан Рудольф Вегенер, фон дер Абвер?

— Извините, — ответил Вегенер. — Я — Конрад Гольп, представитель АГ Хемикалиен по сбыту медикаментов.

Он попытался пройти мимо.

Двое других чернорубашечников, той же марки, подошли к нему.

Теперь рядом с ним были все трое, так что, хотя он и продолжал все также идти в избранном направлении, он уже находился под их полным и действенным попечением.

У двоих эсэсовцев под плащами были спрятаны автоматы.

— Вы — Вегенер, — сказал один из них, когда они все прошли в здание.

Он ничего не ответил.

— У нас здесь автомобиль, — продолжил эсэсовец. — Нам велено встретить вашу ракету, связаться с вами и немедленно отвезти к генералу СС Гейдриху, который в настоящее время вместе с Зеппом Дитрихом находится в штабе одной из дивизий СС. В Особенности нас предупредили, чтобы мы не позволили вам подойти к каким-либо лицам из Вермахта или партийного руководства.

«Значит меня не пристрелят, — сказал себе Вегенер. — Гейдрих жив, находится в безопасном месте и пытается усилить свои позиции в борьбе против правительства Геббельса. Может быть, правительство Геббельса все-таки падет».

Его затолкнули в ожидавший их эсэсовский штабной лимузин фирмы «Даймлер».

"Отряда флотских эсэсовцев, неожиданно ночью сменивших охрану рейхсканцелярии вполне достаточно. Тотчас же все полицейские участки Берлина выплюнут вооруженных людей из СД во всех направлениях — прежде всего, чтобы захватить радиостанцию, отключить электропитание, закрыть Темпельхоф. Грохот тяжелых орудий во тьме на главных улицах. Но какое все это имеет значение. Даже если доктор Геббельс свергнут и операция «Одуванчик» отменена? Они все еще будут существовать эти чернорубашечники, нацистская партия, проекты, если не на востоке, то где-то в другом месте, на Марсе или на Венере. Не удивительно, что мистер Тагоми не смог этого вынести, — подумал он, — ужасной дилеммы нашей жизни. Что бы ни случилось, все будет злом, не имеющим равных. Для чего же тогда бороться? Зачем выбирать, если все альтернативы одинаковы? Очевидно, мы все-таки будем продолжать в том же духе, как и прежде, изо дня в день. В данный момент мы действуем против операции «Одуванчик». Потом, мы будем бороться за то6 чтобы одолеть полицию. Но мы не можем сделать все сразу, должна быть определенная последовательность, непрекращающийся процесс. Мы сможем воздействовать на исход, только делая выбор перед каждым очередным шагом.

Мы можем только надеяться, — подумал он, — и стараться изо всех сил.

Где— нибудь, в каком-нибудь другом мире, все совершенно иначе. Дело обстоит лучше: есть ясный выбор между добром и злом. А не эта туманная путаница, которая затрудняет возможность выбора, особенно, когда нет соответственного орудия, с помощью которого можно было бы отделить переплетенные между собой составляющие. У нас совсем не идеальный мир, который нам бы нравился, где легко было бы соблюдать моральные принципы, потому что было бы легко распознать нарушение их. Где каждый мир мог бы безо всяких усилий поступать правильно, так как мог бы легко обнаруживать очевидное".

«Даймлер» рванулся вперед.

Капитана Вегенера поместили на заднее сидение, где с каждой стороны были чернорубашечники, держа на коленях автоматы.

"Предположим, что даже сейчас это какая-то хитрость, — думал Вегенер, ощущая, как лимузин на высокой скорости проносится по берлинским улицам, — что меня везут не к генералу СС Гейдриху, находящемуся в штабе одной из дивизий, а везут меня в какую-нибудь их партийных тюрем, где меня изувечат и в конце концов убьют. Но я сделал выбор: я предпочел вернуться в Германию, избрал рискованный путь, связанный с тем, что меня могут схватить до того, как я доберусь до людей Абвера и окажусь под их защитой.