Сэмюель Дилэни - Время, точно нитка самоцветов

Узкая неоновая полоса с новостями, окаймляющая трехгранное здание Информационной корпорации, сообщала на базовом английском о том, что сенатор Регина Аболафия готова начать борьбу с организованной преступностью в городе. Не хватает слов, чтобы передать, как я иногда счастлив, что полностью дезорганизован.

Неподалеку от Девятой авеню я внес свой портфельчик в большой, переполненный людьми бар. Последний раз я был в Нью-Йорке два года назад, но тогда в этом баре частенько околачивался человек, обладавший незаурядным талантом быстро, выгодно и без риска сплавлять вещи, мне не принадлежавшие. И сейчас, даже не рассчитывая на то, что у меня есть шанс его найти, я решил потолкаться среди толпы парней, пьющих пиво. С трудом протиснувшись к стойке, я попытался обратить на себя внимание одного из коротышек в белых пиджаках.

За моей спиной повисла какая-то нездоровая тишина и я резко обернулся...

Длинная прозрачная накидка, вуаль, на шее и запястьях заколотая огромными медными булавками (ах, какой тонкий вкус, прямо таки на грани безвкусицы); левая рука оголена, правая прикрыта шифоном цвета красного вина. Она действовала гораздо откровеннее, чем я. Но такая нарочитая демонстрация собственной причастности к деликатным материям в подобном заведении была слишком груба. Все окружающие с преувеличенным усердием делали вид, что ничего не замечают.

Она протянула ко мне руку с медным браслетом на запястье и ногтем цвета крови дотронулась до желто-оранжевого камушка на этом браслете.

— Вы в курсе, что это такое, мистер Элдрич? — спросила она; при этом я на миг увидел ее лицо; и в ее глазах был лед; а брови — черные.

Три мысли: (Первая) Она светская модница; по дороге с Беллоны я прочел в «Дельте» о «выцветающих тканях», оттенками и прозрачностью которых можно управлять с помощью милых драгоценностей на запястьях.

(Вторая) В свой последний приезд сюда, когда я был помоложе и звался Харри Каламайном Элдричем, я не совершал ничего слишком противозаконного (хотя, такое обычно легко забывается); и я все еще верил, что под старым именем меня можно упечь в каталажку не больше, чем на тридцать дней.

(Третья) Камень, который она показала...

— ...Яшма? — спросил я.

Она ожидала, что я скажу больше; я же выжидал, что она даст мне повод сделать вид, что я знаю, чего она от меня ждет (в тюрьме моим любимым писателем был Генри Джеймс. Без дураков!).

— Яшма, — подтвердила она.

— Яшма... — Я вновь постарался придать этому слову двусмысленность, которой она так упорно пыталась избежать.

— ...Яшма... — Но она уже сомневалась, подозревая, что я подозреваю, что ее уверенность лишена оснований.

— Да-да. Яшма. — Но по выражению ее лица я понял, что на моем лице она узрела выражение, открывшее ей, наконец, что я знаю, что она знает, что я знаю.

— Вы меня с кем-то путаете, мадам.

Яшма, в этом месяце — это Слово.

«Яшма» — это пароль/код/сигнал, который Певцы больших городов (в прошлом месяце, наделенные божественными ранами, они пели «Опал»; а на Марсе, услышав Слово, я трижды хитро воспользовался им, чтобы завладеть тем, что мне по праву не принадлежало; и даже там я размышлял о Певцах и их ранах) передают из уст в уста для всей той распутной и плутовской братии, в которой я варюсь (под разнообразнейшими видами) уже без малого девять лет. В каждый тридцатый день месяца Слово меняется; и через несколько часов его уже знает каждый мой собрат во всех шести мирах и мирках. Вы можете услышать Слово от какого-нибудь бормочущего пьянчужки, вывалившегося вам на руки из темного дверного проема; его могут шепнуть вам на ухо в безлюдном переулке; или — вот оно нацарапано на клочке бумаги, который сует вам в руку замызганный бродяга, тут же поспешно скрывшийся в толпе. В этом месяце — Слово: «Яшма».

Есть множество значений Слова. Например: «Помогите! или Мне нужна помощь!» или «Я могу вам помочь!» или «За вами следят!» или «Сейчас никто не следит, действуйте!»

Точность синтаксиса: Если Слово употреблено правильно, вы ни на секунду не задумаетесь о том, что же оно означает в данном случае. Нюансы употребления: ни за что не доверяйте тому, кто употребил Слово неправильно.

Вот я и ждал, когда она закончит ждать.

Она раскрыла бумажник и протянула его мне.

— Начальник Особого отдела Модлин Хинкл, — это она прочла, не глядя на надпись под серебряным значком.

— Великолепная память, Мод, — сказал я и тут же нахмурился. — Хинкл?

— Я.