Вадим Проскурин - Хоббит, который познал истину

- То, что ты мне говорил про истинную реальность, - это была ерунда?

Мне пришлось разочаровать Хаммера.

- Ерунда. Уриэль порекомендовал сказать тебе эти слова, он посчитал, что это позволит тебе сдаться, не считая себя опозоренным.

- Он почти угадал. Если бы вы потребовали не копеечную сумму, а что-то более серьезное, я бы сдался.

- Десять тысяч для тебя копеечная сумма?

- В месяц я имею около сорока.

- Да? Мы считали, что у тебя гораздо меньший доход, Уриэль набрал статистику по фитнес-центрам...

Хаммер расхохотался.

- Откуда он ее брал, из Интернета? Там же учитывается только белый доход!

- Какой доход?

- Белый, облагаемый налогами. А основные деньги идут в тени.

- Ты что, недоплачиваешь налоги?

- Конечно! У нас все так делают, с нашими законами по-другому не проживешь.

- В Аннуре за сокрытие налогооблагаемых доходов виновного сжигают на костре. А у тебя, Сссра, как с этим делом?

- У меня такого вообще нет, мои подданные либо платят налоги, либо уходят из поселений на вольные хлеба. Только там жизнь тоже не сахар, никакого закона, никакой защиты, сплошная анархия.

- И много у тебя таких подданных? - заинтересовался Хаммер.

- По последним данным, одиннадцать процентов населения. А по гномам аж сорок процентов, гномы вообще существа свободолюбивые, налоги платить не любят, для них лучше прозябать в варварстве.

- А сколько у тебя подоходный налог?

- Как у всех, половина.

- Пятьдесят процентов?

- Ну да.

Хаммер присвистнул.

- И что, твои гномы столько платят?

- Гномы как раз не очень платят, я же говорил, сорок процентов прячутся по горам и лесам. А эльфы платят исправно.

- Хорошо, что я не эльф, - сообщил Хаммер. - У нас, людей, подоходный налог тринадцать процентов, и то много.

- Много? - удивился Сссра. - Разве ж это много? Если от яблока откусить тринадцать процентов...

Хаммер заржал во весь голос. Он смеялся пару минут, а потом перестал смеяться, вытер обильные слезы и извинился. Я так и не понял, что смешного он нашел в словах Сссра.

- Так что будем делать? - спросил Хаммер.

- Ничего, - ответил я. - Что мы можем сделать? Если нам повезет, эти хмыри сделают ошибку, и мы сможем смотаться отсюда. А если не повезет, так и будем здесь жить.

- А если объявить голодовку? - поинтересовался Хаммер.

- Мы не нуждаемся в пище. Долго голодать неприятно, но здоровью бота это не причиняет никакого вреда. Кстати, чувство голода можно убрать.

- Как?

- Есть элементал... Впрочем, ты не владеешь высшей магией. Как-нибудь, может, и научу... А что, здесь не кормят?

- Кормят, и притом неплохо. Значит, если ничего не есть, от голода не умрешь... а если не спать?

- То же самое. По-моему, потребности виртуального тела можно отключить полностью. Только... Ведь так можно вообще перестать быть... как бы это сказать... живым разумным, что ли...

- Ты имеешь в виду быть человеком?

- Для тебя - да, человеком, а мы со Сссра изначально не люди.

- Интересно... Нет, ребята, это ерунда какая-то: сидим в тюрьме, адвоката не вызовешь, голодовку не объявишь, даже вены... А самоубийство в виртуальном теле совершить можно?

- Элементарно. Открываешь собственный хэндл...

- Чего?

- Ах да, ты же магией не владеешь... Если очень хочешь, я могу тебя убить, только это без толку, тебя тут же оживят из резервной копии, и все дела.

- Значит, даже вены не вскроешь. Брр... так что нам делать-то?

- Да ты достал уже! - рявкнул Сссра. - Сколько можно повторять: ничего не делать! Ни-че-го! Сиди спокойно, не дергайся и жди своего шанса, которого скорее всего никогда не будет. И не устраивай здесь истерику, этим ты себе все равно не поможешь, а нас будешь раздражать. Понял?

- Понял, - тихо сказал Хаммер, и я поспешно отвернулся от него, потому что на мои глаза навернулись непрошеные слезы. Нет, мне не стало его жалко, я подумал совсем о другом. О жене и сыне.

7

- Тебе повезло, - сказал Макс, - ты получил свой шанс, притом почти сразу.

- О чем ты?

Макс сделал движение рукой, и я услышал свой собственный голос.

- Сиди спокойно, не дергайся и жди своего шанса, которого скорее всего не будет, - сказал голос.

- Ты подслушивал наш разговор? - возмутился я.

- Не только этот разговор, - ответил Макс, нимало не смутившись, - но и твой монолог в саду. Я и не думал, что толкиновские персонажи так заковыристо ругаются.

- Да иди ты! - Почему-то я смутился. Ничего особенно неприличного я тогда не говорил, да и вообще, что может быть неприличного в словах? У них в реальном мире местный аналог Олмера тоже так говорил. Что-то вроде: оскверняет уста не то, что исходит из них, а... не помню что.