Лайон де Камп - Королева Замбы

— Да-да, конечно, я и сам подумывал о сегодняшней ночи, — охотно поддержал тюремщик (даже чересчур охотно, как показалось Виктору). — Я лишь прикидывал, как нам провернуть побег. Несомненно, вам понадобятся ваши вещи, не так ли? Где они. Неосмотрительно оставлять их в Росиде, где они могут навести на ваш след агентов Его Высокости.

Детектив дал необходимые указания, и Ешрам продолжил:

— Оденьтесь заранее и постарайтесь перехватить несколько часов сна, мне потребуется время, чтобы все устроить. По какой дороге вы желаете бежать?

— Думаю, что по дороге в Хершид.

— Тогда положитесь на меня. Мы вытащим вас отсюда так же ловко, как вор Габехон умыкнул дочь короля Сабзаварра. А когда, смывшись, вы испытаете законное чувство облегчения, то подумайте: а не заслуживает ли старина Ешрам дополнительного вознаграждения за хлопоты? Хе-хе. Да укажут вам путь звезды.

Хассельборг подумал, что кришняне — самая торгашеская раса в галактике после землян. Он честно постарался заснуть, но организм никак не мог расслабиться. Ночь тянулась бесконечно долго, наконец Виктор почувствовал, что его клонит в вожделенный сон. Едва смежив веки, он был разбужен скрипом двери. В проеме показалась фигура со свечой в одной руке и взведенным арбалетом в другой.

— Следуйте за мной.

Он с готовностью вскочил и накинул плащ. Вошедший был в маске, но детективу показалось, что он узнал глаза одного из тюремщиков. Рост и голос также соответствовали. Однако времени на разгадывание подобных шарад не оставалось.

Внизу еще один человек в маске держал под прицелом арбалета начальника тюрьмы и его помощника. Крепко-накрепко связанные, те лежали на полу с кляпами во рту. Ешрам поймал взгляд Хассельборга и качнул единственной антенной, что у кришнян было эквивалентом подмигивания.

Проводник вывел арестанта под дождь, где еще один сообщник держал наготове трех оседланных айев. Когда похитители сняли маски, Виктор убедился в правильности своей догадки: перед ним стояли его тюремщики. Все трое, не говоря ни слова, вскочили в седла и поскакали легким галопом к восточным воротам.

Хассельборг, практически ослепленный дождем и темнотой, висел на поводьях и каждую секунду ожидал падения на мокрые камни. Он настолько сильно сосредоточился на стараниях удержаться в седле, что не заметил, как они подъехали к заставе. Его айя, следуя примеру собратьев, внезапно остановился, и Виктор действительно чуть не нырнул с него.

Один из тюремщиков закричал на часового:

— Кретин, где он? Кто? Как кто, да арестант, сбежавший из тюрьмы! Он направлялся сюда, и если вы не схватили его, то, значит, он уже смылся из Росида! Прочь, болваны!

Ворота распахнулись, и спутники Хассельборга пришпорили своих рысаков. Как они ухитрялись видеть в этой кромешной тьме, оставалось для сыщика загадкой. Он по мере сил скакал следом, едва различая их во мраке. Ком грязи, вылетевший из-под копыт одного айи, угодил ему в лицо и на несколько минут полностью отрезал от мира. К тому времени, когда Виктор снова обрел способность воспринимать окружающее, фонари заставы уже пропали из виду, а фигуры всадников едва маячили далеко впереди.

Наконец они сбавили скорость и пытка бешеным галопом закончилась. У обочины дороги стояла коляска Хассельборга, рядом какой-то человек держал под уздцы уже запряженного айю.

— Вот и вы, господин Кавир, — произнес незнакомый голос. — Свое снаряжение вы найдете в задке повозки. Мы уложили его как можно лучше. Не теряйте времени и не зажигайте в пути никаких фонарей, так как за вами могут отправить погоню. Да хранят вас звезды!

— Спокойной ночи, ребята, — пожелал в ответ сыщик, отдавая своего скакуна незнакомцу. Тот вскочил в седло, и все трое с хлюпаньем растворились в темноте.

Виктор забрался в коляску, взял поводья и кнут и пустил скакуна с максимальной быстротой, при которой мог править, не слетая с повозки, — то есть медленным шагом.

Светало. Хассельборг дремал, изредка просыпаясь как раз вовремя, чтобы не вывалиться из кабриолета. Одним из немногих преимуществ тяглового животного перед автомобилем было то, что на животное можно переложить заботы о дороге.

Дождь прекратился, хотя небо по-прежнему оставалось затянуто тучами. Седок зевнул, потянулся и почувствовал зверский голод. Жаль, что друзья-тюремщики, вспомнив о многом другом, позабыли нагрузить повозку продовольствием. А вокруг как назло — ни одной деревни. Слава богам, они хотя бы упаковали таблетки и противовоспалительные средства, без которых сыщик ощущал себя недочеловеком!