Айзек Азимов - Раб корректуры

- Шпейдель, выслушайте меня...

Но Шпейдель с такой яростью дал отбой, что по экрану пошли цветные пятна.

Вот тогда-то Нинхаймер уселся за книгу и принялся отмечать абзацы красными чернилами.

При новой встрече с роботом профессор на редкость хорошо сохранял самообладание, только губы у него совсем побелели. Он протянул книгу Изи.

- Будьте добры прочитать абзацы, отмеченные на страницах пятьсот шестьдесят два, шестьсот тридцать один, шестьсот шестьдесят четыре и шестьсот девяносто.

Роботу понадобилось четыре взгляда.

- Готово, профессор Нинхаймер.

- Эти абзацы отличаются от первоначального текста.

- Да, сэр. Отличаются.

- Это вы их переделали?

- Да, сэр.

- Почему?

- Эти абзацы, в том виде, как вы их написали, сэр, содержат весьма неодобрительные отзывы о некоторых группах людей. Я счел целесообразным изменить некоторые формулировки, чтобы эти люди не пострадали.

- Да как вы осмелились?

- Профессор, Первый Закон не позволяет мне бездействовать, если вследствие этого могут пострадать люди. А принимая во внимание вашу репутацию ученого и ту известность, которую ваша книга получит среди социологов, нетрудно понять, что наши неодобрительные отзывы причинят этим людям несомненный вред.

- А вы понимаете, какой вред вы причинили мне?

- Из двух зол необходимо выбирать меньшее. Профессор Нинхаймер ушел вне себя от ярости. Он твердо решил призвать "Ю. С. Роботс" к ответу.

Легкое смятение за столом защиты постепенно возросло, когда обвинение поспешило закрепить достигнутый успех.

- Итак, робот И-Зет Двадцать Семь сообщил вам, что его действия были вызваны Первым Законом Роботехники? - Совершенно верно, сэрИными словами, у робота не было выбора? - Да, сэр.

- Отсюда вытекает, что "Ю. С. Роботс" создала робота, который неизбежно должен переделывать книги в соответствии со своими понятиями о том, что хорошо и что плохо, и этого робота они выдали за простого корректора. Вы согласны? Защитник немедленно заявил протест, указав, что обвинитель спрашивает мнение свидетеля по вопросу, в котором тот некомпетентен. Судья принял протест и указал обвинителю на недопустимость таких вопросов, можно было не сомневаться, что стрела попала в цель- по крайней мере у защитника не осталось на счет никаких иллюзий.

Защитник, в свою очередь, перед тем как начать допрос свидетеля, попросил судью, ссылаясь на процессуальные формальности, объявить пятиминутный перерыв, что и было сделано.

Защитник наклонился к Сьюзен Кэлвин.

- Скажите, доктор Кэлвин, существует ли хотя бы малая вероятность, что профессор Нинхаймер говорит правду и поведение Изи было обусловлено действием Первого Закона?

- Нет! - сухо ответила Сьюзен Кэлвин. - Это совершенно исключено. Последняя часть показаний Нинхаймера-намеренное лжесвидетельство. Изи не способен выносить суждения об абстрактных идеях, содержащихся в научной монографии по социологии. Он не в состоянии сделать вывод, что та или иная фраза причинит вред определенным группам людей. Попросту говоря, его мозг не годится для этого.

- Боюсь, что мы никогда не сможем доказать это неспециалистам, - с безнадежным видом произнес защитник.

- Не сможем, - согласилась Сьюзен Кэлвин. - Доказательство носит сложный характер. Наш единственный выход: показать, что Нинхаймер лжет. Наша линия остается прежней.

- Хорошо, доктор Кэлвин, - ответил защитник, - я полагаюсь на ваше слово. Будем действовать в соответствии с намеченным планом.

Судья поднял и опустил свой молоточек, и доктор Нинхаймер вновь приготовился давать показания. Он еле заметно улыбнулся, как человек, сознающий несокрушимость своей позиции и с наслаждением предвкушающий бессильные атаки противника.

Защитник начал допрос осторожно и без нажима.

- Итак, доктор Нинхаймер, вы утверждаете, что не имели ни малейшего понятия о поправках, якобы внесенных в вашу рукопись, и узнали о них только из разговора с доктором Шпейделем шестнадцатого июня сего года?

Совершенно верно, сэр.

- И вы ни разу не просматривали гранки, выправленные роботом И-Зет Двадцать Семь?

- Вначале просматривал, но затем счел это пустым занятием. Я доверился рекламным утверждениям "Ю. С. Роботс". Эти абсурдные... мм... поправки появились в последней четверти книги после того, как робот, как я полагаю, нахватался некоторых познаний в социологии...

- Ваши предположения к делу не относятся! - остановил его защитник. - Согласно вашим показаниям, доктор Бейкер по крайней мере один раз видел гранки последней части. Это так?