Тимур Пулатов - Плавающая Евразия

Заложив руки за спину, вокруг маленького пятачка палисадника ходил взад-вперед Галилей, иронически повторяя: "А все-таки она вертится... вертится, господа, вертится..."

Хотя и повторял это Галилей еле слышно, но, должно быть, поняв слова его по движению губ, постоялец из соседнего домика, тоже вышедший погулять, гражданин рая по имени Ницше, презрительно бросил в сторону Галилея реплику:

- Сократический человек! - И, сорвав какой-то цветок, поднес было к носу, но нервно отшвырнул в сторону.

На крик Ницше, в предвкушении скандального развлечения, вышли из своих домиков Сенека, Джордано Бруно, Спиноза, Гегель, повторяющий уже каждый день: "Чистый, не знающий пределов разум есть само божество...", а минуту спустя - торопливо и протопоп Аввакум, за ним - Вольтер и последним - с заспанным лицом - Сократ.

Каждый из них, привыкший к таким представлениям, делал вид, что оставил работу и вышел просто прогуляться. Притворно смотрели по сторонам, гладили деревья по стволу, черпали ладонью воду из источника, чтобы протереть глаза.

- Да перестаньте бубнить одно и то же! - крикнул Галилею через забор Ницше, весь багровый от возмущения. - Вы мешаете мне закончить сотый том "Несвоевременных размышлений". Вы - холодный, трусливый, рациональный, сократический... Рай, где предпочтение отдается ученым перед философами и художниками, - это не настоящий рай для великих умов! Это ад!

Галилей открыл рот, не зная, что сказать в ответ, и повернулся к Сократу, как бы ища у него поддержки.

Сократ, нахмурившись, кашлянул и сказал хрипло, потирая горло:

- Видно, тот яд, который заставили меня выпить господа типа Ницше, еще долго будет першить в горле. - И посмотрев холодным взглядом в сторону Ницше, спросил: - Чем не нравлюсь я, Сократ, вам? Сократ один, и второго Сократа мир уже не родит, сколько бы вы с господином Шопенгауэром ни рассуждали о том, что человечество лишь песок, из которого надо намыть несколько золотых крупинок, то есть гениев... И Галилей - один, и второго физика Нильса Бора из песка не намоешь. И при чем здесь отец ракеты фон Браун; и Теллер ни при чем - прародитель атомной бомбы. Каждый - уникум, в единственном экземпляре, и я не понимаю, почему вы, в своем болезненном воображении, всех обобщаете, называя "сократическими людьми", хотя, признаться, мне, Сократу, это и льстит...

Ницше слушал Сократа с заносчивым видом, покручивая ус и обдумывая убедительный ответ.

- И вообще не понимаю, как это господин Ницше оказался среди нас? Если он в восторге от "дионисийского человека", то не лучше ли перевести его за четвертую стену рая, где он мог бы проводить время среди вечного танца, пения и развлечений с - ха-ха! - красотками! - сказал Сократ, обращаясь к своим ученым собратьям, комично топнув ногой и щелкая пальцами, как кастаньетами. - Надо попросить настоятеля нашей половины рая, чтобы он немедленно избавил нас от певца гимнов в честь Дионисия...

- Перестаньте, шут! - прервал его Ницше. - Это запрещенный прием в полемике - всякие угрозы, запреты, переводы за четвертую стену и так далее. Конечно же настоятель нашей половины рая станет на вашу сторону, господа ученые, я знаю! Ибо и он, как человек с государственным мышлением, воспитанный у вас в городе-государстве Афинах, он, конечно, станет на вашу сторону против художников и святых. Но я повторяю, рай, откуда изгоняют художников, - это ад. И таким адом сделали его вы, Сократ, отдавая предпочтение разуму перед живыми чувствами, а разум породил химер. И,ничего вам брать под защиту господ фон Брауна и Теллера и компанию...

- Господа, господа... - из-за деревьев послышался умоляющий голос настоятеля "духовной половины рая". Показался небольшого роста человек, шагающий вразвалку; с помятым котелком на голове, вертящий трость в левой руке, а в правой сжимающий кувшин, - сам Чарли Чаплин. - Сколько раз я просил вас, господа, не проводить время Ъ бесплодных спорах... вместо того чтобы трудиться на благо... Вот вы, господин Вольтер, сколько страниц из сорок пятого тома "Кандида" вы написали до обеда? Уверен, опять не выполнили норму, ходили к четвертой стене, чтобы поглядеть, что там делается, в "веселой половине рая"... Снова попросите часть недоделанной сегодня нормы оставить на завтра...

Пока Чаплин говорил все это назидательным тоном, Вольтер пятился, пытаясь скрыться за спинами собравшихся.

- И вы, господин Ницше, я уверен... хотя все ждут к сроку очередной том "Несвоевременных размышлений"... Ну, а о Сократе и говорить нечего, он любитель полениться, уклониться, пожаловаться на сухость в горле... хотя иной раз не отгонишь его от Платона, когда делается говорливым...