Лайон де Камп - Башня Занида

— Но я уже закупила все необходимое на сегодня...

— Нет, не вульгарная пища. Мы идем покупать тебе наряд.

— Опять напился? — спросила Гази.

— И это благодарность за щедрое приглашение? Нет, дорогая. Веришь или нет, но мы приглашены на прием.

— Что? — Гази появилась, упершись кулаками в бока. — Энтон, если это твоя очередная дурацкая шутка...

— Шутка? Взгляни сама.

Он протянул ей приглашение. Гази обняла Феллона:

— Мой герой! Как тебе удалось его достать? Ты его украл, наверное?

— В чем это ты меня подозреваешь? Кастамбанг сам дал мне его своей короткой толстой рукой, — Феллон распрямил позвоночник. — Прием завтра вечером, поэтому идем.

— Что за спешка?

— Разве ты не помнишь — сегодня день купания. Надо хорошенько вымыться перед приемом. Ты ведь не хочешь, чтобы джагайни банкира рассматривала тебя в лорнет?.. Захвати мыло.

— Единственная стоящая вещь, которую вы, земляне, принесли на Кришнан, — сказала она, начиная суетиться. — Увы! В этих лохмотьях мне даже стыдно заходить в магазины, чтобы купить лучшую одежду. А у тебя, правда, есть деньги для таких безрассудных трат?

— Не беспокойся. Денег хватит.

Они двинулись по городу мимо Сафка. Феллон лишь один раз взглянул на чудовищное сооружение, не желая показывать интереса к нему при Гази. Потом они миновали Дом Правосудия, где только что насадили на острия головы казненных сегодня уголовных преступников. Под каждой головой мелом было написано имя преступника и его вина.

И вот они в Кхарджу, где топот копыт шестиногих эайсов, развозивших экипажи с богатыми покупателями, смешивался с криками газетчиков, продающих «Рашм», с воплями уличных торговцев, расхваливающих свой товар, с шелестом плащей и юбок, со звоном ножен, со слабым звяканьем браслетов и других ювелирных изделий, — и над всем этим вздымались округлые ритмические предложения гортанной резонирующей балхибской речи.

В Кхарджу Феллон разыскал первоклассное заведение Веквира и смело вошел в полупустое помещение. В этот момент Веквир собственноручно показывал что-то украшенное оборками джагайни наследного дашта Квеба в то время как сам дашт сидел на табуретке и ворчал по поводу цены. Веквир взглянул на Феллона, поднял антенны в знак того, что узнал его, и вновь обернулся к покупательнице. Помощница Веквира, молодая женщина, подошла и выжидательно посмотрела на Феллона, но тот взмахом руки отослал ее.

— Я хочу, чтобы нас обслужил сам хозяин, — сказал он. С покорным видом благовоспитанная помощница отступила, а Феллон прошептал на ухо Гази. — Перестань пялиться на эти тряпки. Из-за тебя старый фастук увеличит цену.

Послышался чей-то голос:

— Хэлло, мистер Феллон! Это ведь вы, мистер Феллон?

Феллон быстро обернулся. Перед ним стоял седовласый археолог Джулиан Фредро. Феллон ответил на приветствие и добавил:

— Осматриваете достопримечательности, Фредро?

— Да, благодарю вас. Как продвигается наше дело?

Феллон улыбнулся и указал на Гази:

— Я как раз этим занимаюсь. Это моя джагайни, Гази эр-Доукх. — Он перевел вторую фразу на балхибский, потом вернулся к английскому. — Мы одеваем ее к завтрашнему приему. Эти глупые социальные предрассудки Занида, понимаете?

— О, вы совмещаете дела с удовольствиями. Это тоже часть нашего дела?

— Да. Прием у Кастамбанга. Он обещал дать мне кое-какие сведения.

— Ах, так? Прекрасно! Я тоже получил приглашение на этот прием. Увидимся там. Мистер Феллон... гм... а где будет происходить это публичное купание? Я слышал, что оно будет сегодня.

— Хотите познакомиться с причудливыми туземными обрядами? Оставайтесь с нами. Закончив покупки, мы тоже пойдем туда.

Феодал закончил свои покупки, и Веквир подошел к Феллону, потирая руки. Феллон потребовал лучший вечерний наряд, и вскоре Гази медленно поворачивалась, пока Веквир прикладывал различные части туалета к ее обнаженному телу. Феллон выбрал блестящую юбку из тонкого материала, такую дорогую, что даже Гази запротестовала.

— Ничего, продолжай, — сказал он. — Мы с тобой всего лишь люди среднего возраста, не так ли?

Она бросила на него ядовитый взгляд, но юбку одобрила. Затем владелец магазина предложил ей украшенную золотом улемду и усеянную полудрагоценными камнями — разновидность кожаной упряжи, которую надевали в торжественных случаях женщины Балхиба, принадлежащие к высшему классу.

Гази стояла перед зеркалом, медленно поворачиваясь то в одну, то в другую сторону и разглядывая себя.