Владимир Лосев - Апокалипсис 2060

— Давайте решать проблемы по мере их поступления, — недовольно покачал головой премьер-министр. — Вы сами сказали, неизвестно, какой силы будет излечение, и каким оно будет по интенсивности, поэтому и последствия нам до конца неизвестны Так?

— Сам спектр излучений нам известен, его интенсивность пока рассчитать невозможно, слишком мало данных, — подтвердил профессор Сергеев. — Но мы знаем, что потоки солнечной плазмы будут атаковать планету, что к ним добавится гамма излучение из космоса, которое уничтожит озоновый слой, и тогда потоки ультрафиолета зальют поверхность. Всем известно, что ультрафиолетовые лампы используются для обеззараживания воды, воздуха и различных поверхностей во всех сферах жизнедеятельности человека. Бактерицидное ультрафиолетовое излучение вызывает димеризацию тимина в молекулах ДНК. Накопление таких изменений в ДНК микроорганизмов приводит к замедлению темпов их размножения и вымиранию, так что после такой обработки мы лишимся всех бактерий и микробов.

— Вы можете гарантировать, что исчезнет весь озон и магнитное поле? — спросил премьер-министр. — Что все произойдет именно так?

— Все происходит впервые, поэтому у нас не разработаны даже предварительные модели, — развел руками профессор. — Но исходя из обоснованных предположений, а также из расчета наиболее вероятных вариантов мы вполне уверенно можем сказать, что поток ультрафиолета будет очень тяжелым испытанием для всей жизни на Земле, по нашим предварительным расчетам погибнет примерно девяносто процентов ныне живущих организмов, включая бактерии, насекомых и отдельные группы вирусов…

— То есть, пока вы точно ничего не знаете? — фыркнул премьер. — То ли будет, то ли нет, то ли любит, то ли нет…

— Примерно так, — улыбнулся смущенно Сергеев. — Но одно могу сказать: конец света обязательно наступит, вопрос состоит только в том, кто выживет после него.

— Спасибо за информацию, — сказал президент, тяжело поднимаясь. — Вы, профессор, свободны, а с остальными мы еще немного подумаем над тем, что можно сделать за оставшееся до солнечного шторма время. Если нам понадобятся дополнительные данные, мы еще раз обратимся к вам. Продолжайте работать, создавать модели, уточнять прогнозы…

Сергеев вышел, чувствуя, что его вежливо послали, но при этом испытывая невероятное облегчение. Он никогда раньше не думал, что принимать решения для страны так трудно. Один вопрос, кому жить, кому нет, может свести с ума. Впрочем, как он заметил, ни президента, ни премьера, ни других, кто остался за дверью, подобные вопросы не тяготили. Эти люди были циничны и прагматичны, и как все политики в первую очередь думали о себе, а уже потом о тех, кто зависит от их решений. Но наверное такими и должны быть правители…

Когда профессор вышел, президент и премьер многозначительно переглянулись, после этого премьер-министр, отойдя к окну сделал короткий звонок. Было неизвестно, что он и кому говорил, но профессор Сергеев еще до конца дня попал в кремлевскую больницу с обширным инфарктом. Спасти его не удалось. Очевидцы видели, что ученому стало плохо после того, как он столкнулся со спешащим куда-то молодым человеком. Профессор после этого сначала схватился за руку, которой коснулся мужчина, потом за сердце. А молодой человек, даже не оглянувшись, исчез в переходах.

После ухода Сергеева, президент задумчиво побарабанил по столу кончиками пальцев.

— Итак, первая и самая важная задача — продовольствие, — он посмотрел на премьера. — Если ученый прав, и пока никто не знает о том, что произойдет, у нас есть небольшая фора во времени. Закупайте продовольствие во всех странах, и в первую очередь то, что долго хранится. Консервные заводы перевести на круглосуточные режимы работы, деньги не жалеть, экономически стимулировать всех, кто будет участвовать в заготовке и переработке продовольствия.

— А где возьмем средства? — поднял бровь премьер. — В бюджете эти траты не предусмотрены, по какой статье будем списывать?

— У нас имеется два варианта развития событий, — задумчиво проговорил президент, оглядывая окружающих. — Один — тот, что профессор прав, и тогда о каком бюджете идет речь? У нас не будет ни страны, ни людей к концу года, а следовательно и бюджета. Деньги обесценятся, и выжившие будут драться за каждый кусок хлеба. И второй вариант, если ученый не прав… — Президент остановил тяжелый взгляд на академике, тот невольно пригнул голову, словно ожидая удара. — Тогда мы останемся в истории, как самые большие чудаки на букву «м». Что выбираем?