Владимир Лосев - Апокалипсис 2060

— Посмотрим, что у тебя за деликатесы, — девушка скрылась за дверью, посмотрела на дымящую паром ванну и тихо добавила. — Главное, чтобы я тебя не разочаровала, иначе все снова станет плохо.

Диспетчер недоуменно посмотрел на камеру и протер глаза, решив, что у него начались видения от переутомления. Но человек не исчез, он спокойно сидел в шлюзе на раскладном стуле, который принес с собой, и читал что-то с экрана коммуникатора. Спасатель вызвал старшего смены, тот подошел через пару минут, зевая и недовольно морщась.

— Что тут у тебя, Стечкин, опять проблемы с камерами? С этим излучением ни одна больше двух недель не держится, и что не так, никто его знает…

— Можно сказать, что проблема с камерой, а можно и по-другому, — пожал плечами диспетчер. — Вон видишь на экране человек сидит, посмотрит на камеру и опять сидит, читает, никого не трогает. Что делать станем?

— Как что? — удивился старший смены. — Ясно же, что это кто-то из спящих, а президент запретил их трогать, значит, будем разговаривать. Включай микрофон и динамик.

Стечкин пощелкал переключателями.

— Готово, говори, командир.

— Тут главное разговаривать вежливо и спокойно, — сказал старший смены, и придвинул к себе микрофон. — Эй, мужик, что надо? Чего приперся?

— Здравствуйте, — человек убрал в карман коммуникатор. — Меня зовут Дмитрий Бутов. Мне нужно повидать одну девушку, зовут ее Анюта Петрова, мне передали, что она меня искала…

— Анюта? — старший смены недоуменно уставился на диспетчера. — Ты что-то знаешь об этом?

— Лада приходила, просила, чтобы нашли какого-то Дика, парня Петровой, — ответил Стечкин. — Мы дали команду нашим бойцам, которые выходят на поверхность, чтобы они оставляли записки в магазинах.

— Слышь, родной, ты ошибся, — произнес с усмешкой командир. — Анюта искала Дика, а не Дмитрия.

— Я и есть Дик, — улыбнулся Бутов. — Друзья иногда называют меня Диким Бутом.

— Ладно, парень, — ответил стерший. — Сейчас переговорим с одной девушкой, если ты тот, кого она ищет, то мы тебя пропустим, только вопрос у меня к тебе имеется: ты знаешь, что с вашим братом происходит, когда вы под землей оказываетесь?

— Знаю, — Дмитрий помрачнел. — Я разговаривал с теми, кого вы к себе забирали. Думаю, часа четыре я смогу провести в бункере без больших для себя потерь, а вот больше вряд ли.

— Тогда жди, коль знаешь, — командир повернулся к диспетчеру, тот уже набрал номер и протянул тому коммуникатор. — Лада, привет! Пришел какой-то парень, говорит, что его зовут Дмитрий Бутов, вроде как ты его искала. Так? Пропускать? Ну тогда иди, встречай. Нам его сопровождать по бункеру нельзя, у нас служба.

Парень снова сел на стул и достал коммуникатор.

— Смотри, командир, — диспетчер переключил камеры на красную площадь и дал максимальное увеличение. Там стоял автобус, а возле него лежали в шезлонгах обнаженные девушки, подставляя солнцу свои фигуры, причем их не особенно волновало, что весна только начиналась. Правда, она выдалась очень теплой, дружной, снег почти везде уже сошел, открывая грязные и ржавые остовы брошенных машин, да и солнце грело хорошо. — Видишь? Это его команда.

— Они специально так легли, чтобы мы на них глазели, — сказал старший. — И главное, не боятся ничего, раньше бы за такое поведение их полиция на месяц посадила, а сейчас знают, что ничего им не будет.

— Ты посмотри какое зрелище, командир, — сказал Стечкин. — Это же ни с чем не сравнимое удовольствие за таким девочками наблюдать, все молоденькие, красотки, у нас таких в бункере не найдешь, а фигурки какие точеные? Вон та рыженькая очень даже ничего…

— Что толку на них смотреть, если между нами и ими непреодолимое препятствие? — вздохнул старший. — Нам до них не добраться, а им до нас, пропадают девки без мужского внимания. Не думаю, что этот парень Дик способен всех обслужить.

— Может и способен, — не согласился с ним диспетчер. — Мы ничего про этих ребят не знаем, у него с нами генотип разный, вполне возможно, что и мужское либидо у них на высоком уровне.

— Кое-что мы о них знаем, — командир сел на вращающийся стул рядом со Стечкиным. — В командах обычно больше двадцати девчонок не бывает. Меньше — да, таких сколько угодно, больше — нет. Есть боевые команды, вооруженные не только охотничьими ружьями, но и автоматами, думаю, они их взяли в полицейских участках. Они нас не любят в основном за то, что мы забираем продукты, которые нужны им, и каждая команда крутится в своем районе, стараясь не заходить в чужой. Что же касается либидо, то ученые говорят, что оно у них такое же, как и у обычного человека, а девок в команде много просто потому, что мужчины не выжили. Такое всегда бывает после войн и катаклизмов.