Андрей Дай - Ом Свасти

– АНЕА, – сказал раненый, и я даже сначала подумал, что это только еще один стон.

– Чего ИА?

– Армия, у-ау, Национального Единства Африки. АНЕА!

– Это что? Негры нацисты, что ли? Ну, ты-то – белый!

– Будущее за Африкой!

– Ясно. А откуда вам стало известно, что я остановлюсь именно в этом отеле и именно сегодня?

– Ангудо Нимбоме наш большой друг. Он был инструктором на нашей базе. Раньше... Вызови врача... Мне больно!

– А мне не больно? Мое сердце обливается кровью, как только подумаю о миллионах угнетенных африканцев. Как они страдают, бедняжки, надрываясь на непосильной работе, доставая бананы с пальмы... При мысли о бедном дохлом черном докторе Кимбумбе, ощущаю всю никчемность своего существования... Но мы должны терпеть свою боль, как терпел за нас Иисус...

– Позови врача, гад!

– Охота на меня началась из-за Кимбумбе?

– Да, черт тебя дери!

В дверь тихонько постучали и кто-то из коридора густым басом сказал:

– Мтото, каа са?

Я, не слишком желая встречи с новым противником, широко расставил ноги, и расстрелял входную дверь. Глушитель добросовестно скрыл звуки, а нитиноловая поверхность затянула дыры. Я подхватил вещи и вышел в коридор.

Могло показаться, что какой-то здоровенный грузный негр напился до чертиков и спит, сидя прямо на полу коридора 41-го этажа. Крови на его модной самозатягивающейся хламиде не было видно среди разноцветных ярких пятен.

– Вызови врача, ублюдок! – крикнул мне в спину неудачливый убийца из гостиничного номера.

– Вызови приятелю доктора, – передал я пожелание раненного дохлому негру, вытаскивая из-за его пояса пистолет. – Слышишь, как он тебя просит!

И пошел к лифтам. Я уже передумал останавливаться в этом отеле.

Коридорная так мои намерения и поняла. И не удивилась. Гораздо больше ее смутило само мое появление. Она открыла рот и некультурно показала кому-то на меня пальцем.

– Что-то не так? – тоже немного смутился я и навскидку с левой руки пристрелил парнишку – «носильщика» высунувшегося из пустого номера с пистолетом-пулеметом в руках. Кровь брызнула на серое ковровое покрытие, а автомат отлетел к ногам коридорной. Девушка взвизгнула и подпрыгнула на полметра.

– Ну что ты так нервничаешь?! – пожурил я ее. – Это же только на меня открыт сезон охоты...

Пока я пытался завязать разговор с заметно побледневшей негритянкой, лифт сам собой двинулся на наш этаж.

– Ты вызвала? – встревожено поинтересовался я. Коридорная отрицательно мотнула головой и отрубилась. Наверное, так и не смогла привыкнуть к традиционно гостеприимному обращению с клиентами в этом старом добром отеле.

Я решил преподнести сюрприз пассажирам приближающегося лифта, кем бы они ни были. Не слишком-то верил в случайности и в существование нейтральных постояльцев в этом гадюшнике. Я прислонился спиной к стене напротив дверей лифта и поднял оба трофейных пистолета.

Когда двери открылись, опасения подтвердились, а на меня смотрели три ствола очень некрасивых современных автомата Калашникова. Я с жалкими хлопалками, оказался лишним на этом празднике стрелкового оружия и поэтому, выстрелив лишь раз, поспешил удалиться к пожарной лестнице.

Не знаю, удалось ли попасть в кого-нибудь. Судя по количеству несущихся в след крупнокалиберных пуль – вряд ли.

Легкая дверца с надписью «пожарный выход» была оборудована замком. Не стал разбираться заперт он или нет. После удара дверца слетела с петель и криво повисла. Пришлось бросить вещи, чтобы не терять драгоценные секунды. Я нырнул головой вперед, совершенно не задумываясь, на что приземлюсь.

Я убью архитектора этого здания; упавшая дверь заняла почти всю небольшую площадку между лестничными маршами, и мне там уже места не хватило. Не успев зацепиться за редкие прутья, поддерживающие перила, продолжал кувыркаться по острым ступеням, пока стена не остановила движение.

Я не чувствовал себя загнанным в угол. Я вообще ничего не чувствовал кроме головокружения. Тем не менее, организм, перейдя в сверхстрессовое состояние, уже справился с введенным в вену перед отпуском серотонином, и боль от ушибленных боков почти не чувствовал. Тостостерон дал силы подняться после кувырканий и продолжить спуск. Я еще успел заметить, как на минуту опоздавшие пули в щепки разнесли невинную дверцу. Будь я управляющим этого отеля, вряд ли согласился бы с предложением устроить здесь локальный военный конфликт. Как войну не ограничивай, одна из сторон, почувствовав близость поражения, обязательно возьмется за более мощное оружие. Сорок первый этаж уже требовал существенного ремонта...