Андрей Дай - Ом Свасти

А галографию решетки ворот родового дома моего рождения всегда прикладывал к резюме, когда устраивался на новое место работы. Герб и особенно девиз на быдло действует безотказно. Всегда приятно отдавать распоряжения человеку, легко перечислявшему своих предков до пятьдесят четвертого колена. Особенно если с трудом припоминаешь собственного деда...

Может быть, несколько идеализировал виллу, но мне там всегда было хорошо. Открывая найденным на его обычном месте под плиткой ступени ключом высокие дубовые двери, я так волновался, словно шел на свидание с первой красавицей Человечества. О небольших недоразумениях с полицией больше и не думал.

Я распахнул дверь и вошел в высокий сумрачный холл. Хотелось кричать во весь голос: «дом, мой любимый дом, я вернулся к тебе. Я вернулся из Ада»! И только благоговение, перебивающее дыхание не позволяло повысить голос.

– Вот я и вернулся, – тихо сказал я и аккуратно прикрыл дверь.

Каменные ступени, покрытые слоем пыли, вывели меня в верхнюю гостиную, куда выходили двери всех личных комнат. «Надо нанять несколько уборщиков. Дом должен умереть чистым», – неожиданно для самого себя вдруг подумал я. Эта мысль настолько потрясла, что я на миг потерял ориентацию в пространстве и обессилено, рухнул в укрытое пластиком кресло. Для меня сама возможность разрушения Кастро-а-Нова приравнивалась к умышленному разрушению Мекки для истового приверженца ислама. И, тем не менее, в глубине души, чувствовал, или скорее даже знал, что дом сотен предков должен быть уничтожен. Я не мог допустить, чтобы грязное быдло, краснопузые голодранцы по-хозяйски разгуливали в родовом гнезде двенадцати великих португальских командоров.

Я решительно встал и четким строевым шагом прошел в кабинет. Я знал, что мне делать и времени на все это оставалось совсем не много. Возвращение домой, которого с трепетом в душе боялся на протяжении всего пути в Лиссабон, обратилось в простую и понятную военную операцию.

Я едва обратил внимание на явные следы обыска. Этого следовало ожидать. Некоторое время я числился у полиции всего мира в розыске и фараоны не могли не вломиться ко мне домой. Мне было все равно. Обыск лишь дополнил план подготовки дома к оккупации.

Компьютер от вторжения полиции не пострадал. Выходы в глобальную сеть и блоки памяти работали, как и прежде. Я перевел некоторое количество средств в местный филиал моего банка и сразу же принялся за заказы.

Спустя час десяток андроидов отмывали дом от грязи. Несколько киберов занимались садом, а более разумные исины перетаскивали семейные реликвии по древнему подземному ходу в специальный каземат, врытый одним из предков прямо в скалу над морем. Я и не надеялся на победу в этой дурацкой войне. И хотел оставить имущество нажитое за две тысячи лет семейством де Кастро потомкам.

Когда роботы убрались в грузовик, пришло время взрывчатки. Минированием занимался сам. Брикеты с пластиковой смертью расположил так, что единый взрыв зарядов полностью разрушит дом, завалит подземный ход, но не тронет деревьев сада. Деревья мне не принадлежали. Они принадлежат Богу.

Фараоны подъехали к решетке ворот и долго сигналили, отвлекая внимание от установки детонаторов, но на территорию усадьбы вторгаться не решались. А раз так, то я не торопился. В конце концов, жалобные завывания полицейских надоели, и я оставил на время взрывоопасное занятие.

– Что вам нужно? – любезно улыбнулся я копам сквозь решетку.

– Сеньор Бартоломео Эстер де Кастро? – прямо-таки сияя от счастья, воскликнул полицейский со знаками отличия два-лейтенанта.

– Всякий раз, когда кто-нибудь об этом спрашивает, это кончается чем-нибудь неприятным, – поделился я своими наблюдениями. – Вы хотите меня арестовать?

– Нет, что Вы, – поспешил успокоить тот. – Вы не пригласите нас войти в дом?

Я представил на миг лица полицейских, когда они увидели бы штабель серо-зеленых армейских ящиков с взрывчаткой в холле.

– Нет, что вы, – продолжая поддерживать светскую беседу, ответил я. И этим, как не странно, здорово смутил лейтенанта. Растерянный фараон – это что-то новое.

– Что-то еще? – перестав улыбаться, спросил я. – У меня еще много дел...

– Я лишь хотел принести вам... – чирикнул офицер. Меня начал раздражать этот цыпленок в форме полицейского.

– Мне ничего от полиции не нужно, – заявил я и повернулся уходить.

– Простите тех двух полицейских, дон де Кастро! – закричал мне в спину юноша. – У них семьи, которые умрут от голода, если их кормильцев уволят.