Владимир Данихнов - Братья наши меньшие

— Здорово, погорелец!

— Почему вдруг погорелец? — ухмыльнулся я, подходя к игорьковскому фургончику. Мы крепко пожали друг другу руки. Игорек открыл дверцу и спрыгнул на асфальт — легкий на подъем, поджарый; в студенческую бытность, когда мы с ним жили в одной комнате в общаге, я всегда завидовал Игорьку, его наилегчайшему отношению к жизни и всегдашнему задору и прямолинейности.

— Потому что твой Новый год был готов погореть, но я тебя спас, — заявил Игорь, вытирая о брюки цвета хаки выпачканные в мазуте руки. От Игоря несло бензином и вяленой рыбой — тот еще запашок.

Мы вместе обошли машину; Игорек взялся открывать багажник — ключ сточился, не хотел проворачиваться в маленьком висячем замке. Игорек выругался.

— Скрепку бы сюда. Скрепкой я такие замки в два счета открывал. Когда-то.

Потом он спросил, почесывая рыжие свои, до подбородка, бакенбарды:

— Как там с Машкой?

— Шутишь, что ли? Восемь месяцев, как вместе не живем, полгода, как я о ней ничего не слышал!

— Зря, — буркнул Игорек, — девчонка славная, и пара из вас была — самое оно. Дурак ты, Киря.

Мне не нравится, когда меня называют Кирей, но на Игорька обижаться не было сил — как только он не издевался над моим именем! — поэтому я сказал в шутку:

— Сам дурак, — и шутливо же толкнул его в бок. Игорь покачнулся.

— На работе что? Михалыч не тиранит? — спросил он, потирая бок.

Михалычем Игорек звал Наиглавнейшего Шефа; начальник Института приходился дальним родственником Игоревой жене.

— Нормально. Место свое знает. С него не слазит.

Замок наконец поддался. Игорек открыл багажное отделение. Внутри был рефрижератор; оттуда пахнуло колючим холодом и слабым запахом куриной крови. Тесное пространство наполовину было забито крупными тушами недоразвитых цыплят.

— Мясной кризис нам не помеха, — подмигнул мне Игорек. — Выбирай любую дебилку, Кирятор!

Я недолго думая схватил первую попавшуюся курицу и сунул несчастную в приготовленный заранее непрозрачный пакет. Посмотрел на Игорька виновато, спросил как бы невзначай:

— Сколько с меня?

— Тэк-с, — сказал Игорек, — ты мне лучше скажи, Киря: ты работаешь на самый крупный пищевой завод города или я? Ну-ка как на духу!

— Ты, — ухмыльнулся я.

— Вот и не морочь мне голову. Вместе с разводом ты потерял новогоднюю птичью карточку — твоя вина. Проштрафился. А теперь еще собираешься мне платить. И как это называется? Я тебе друг или кто?

Он схватил меня за воротник, прошептал на ухо с мнимой угрозой:

— Бутылку красного поставишь, понял? А главное вот что: никогда больше не сомневайся в нашей дружбе, иначе у меня случится приступ, и я заболею по твоей вине; буду лежать прикованный к постели, словно Спящая красавица, и тогда, чтобы спасти меня, разбудить то есть, тебе, Кирчик, придется поцеловать меня в губы, а это ужасно. Нет, не думай, я — не гомофоб, но даже если я очнусь после приступа психосоматического заболевания, подумай, что останется от нашей дружбы, когда между нами будет стоять поцелуй?

Игорек любит нести ахинею с серьезным видом. За это я его и люблю. Мы захохотали. Потом Игорек поежился и сказал виновато:

— Ты, Кирюш, прости, но мне пора. Начальство голову отвернет. Напрочь. У нас усиление. Мясные банды совсем обнаглели, фермеров шерстят, а те защиты требуют. Продукты отказываются поставлять. Вот и…

— Так плохо? В газетах читал, что передвижение бандформирований под контролем военных и милиции.

— Какой там под контролем. Ладно, потопал я!

— Давай, — кивнул я. — Нет, погоди. Что насчет Нового года? Не подумал еще? Придете? «Голубой огонек», шампанское, пьяные песни в обнимку до самого утра?

Он покачал головой, забираясь в кабину:

— Без вариантов, Кир. Моя суженая настолько сузилась, что хочет дома праздновать. К тому же малой разболелся, так что прости, но и тебя пригласить не сможем; сами в одиночестве новогодничать будем.

— Чего уж там… — пробормотал я.

Стало тоскливо. Пакет с дохлой, искусственно доведенной до полного отупения курицей оттягивал руку ненужным грузом. Перспектива есть птицу-идиотку казалась теперь утонченным издевательством над человеческой природой.

— Да не переживай ты так! Познакомься с девчонкой, соблазни ее жареной курочкой — и порядок! — Игорь подмигнул мне.

М-да…

Я постоял несколько минут у подъезда, провожая взглядом Игорев фургон, покурил, примостившись прямо на перилах, повспоминал, как водится, прошлое.