Кларк Дарлтон: Оружие забвения

— Так вас тоже настигла эта болезнь, Боратор? — спросил он, инстинктивно отступая на шаг.

И тут с удивлением заметил группу гозлан, которые в сопровождении нескольких рабочих роботов спокойно вышли из тоннеля, где велось строительство и, игнорируя Тяжеловиков, вошли в ангар.

— А что тут делают туземцы? — вскинулся Топтор. — Их тоже затронула эпидемия?

Боратор молча кивнул, не выказывая ни малейшего беспокойства, как если бы речь шла о каком-то легком простудном заболевании.

— Мы на верфи все заражены. Но память пока не утеряна. Мозг затмится чуть позже, но к тому времени строительство корабля будет завершено. Что касается гозлан, то я был вынужден их использовать, ибо одни роботы ни за что бы не закончили сооружение звездолета до… до того, как меня поразит полная амнезия.

Инженер, приветливо улыбаясь, указал на нескольких постовых.

— Жаль, что болезнь распространилась также и на роботов. Теперь на них уже нельзя положиться.

Топтор отступил еще на шаг.

— И когда же космолет будет готов полностью, Боратор?

— Где-то в пределах этой недели. — А когда вы… потеряете память?

— Кто его знает? Может, и завтра. Было бы неплохо, если бы в этом случае вы были готовы подменить меня.

— Что! Работать здесь? Рискуя заразиться?

— Да что вы так беспокоитесь, Топтор! Все равно зараза уже добралась до вас и ваших людей.

Тяжеловик мертвенно побледнел.

— Это исключено! Нас оберегают скафандры!

По губам Боратора скользнула холодная усмешка.

— Я тоже носил его, когда разразилась эпидемия. Как видите, из этого ничего путного не получилось! Нет, отныне вы обязаны общие интересы ставить выше личных, поэтому соизвольте отвести этот корабль к месту назначения. Он никоим образом не должен попасть в чужие руки.

Но Топтор упрямо возвращался к интересовавшей его теме.

— Но ведь ни один микроб не может проникнуть через защитные системы наших скафандров! И потом, прежде чем вернуться на наш корабль, мы проведем какое-то время в открытом космосе, а он — лучшее бактерицидное средство!

— Разумеется, вы можете подвергнуть ваши скафандры дезинфекции вакуумом, но не ваши тела… Повторяю: не надо питать радужных иллюзий. Вы обречены, как и я, как все эти роботы и местные жители. Вам остается одно: отбуксировать корабль, открыв для стерилизации все его выходные шлюзы настежь, в заданную для погружения в подпространство точку. Наши союзники заберут его потом, надеюсь, в обеззараженном состоянии, без какого-либо риска подхватить эту болезнь. Но вы лично, Топтор, крепко усвойте одну истину: пройдет самое большее неделя, и вы не будете даже помнить, как вас зовут…

— Боратор! — взревел патриарх. — Мне надоело слушать ваши бредни! Чего вы прохлаждаетесь, а не занимаетесь порученным вам делом? Я что-то пока не видел здесь чокнутых!

— Ха, да есть они, есть, не надо на этот счет беспокоиться. Взгляните хотя бы на этого, — ответил Боратор совершенно равнодушно, показав пальцем на робота, вышедшего из ангара. — Может, вы и с трудом мне поверите, но почему-то первыми этой болезни поддаются как раз позитронные мозги. Извольте убедиться сами.

Топтор с опаской стал наблюдать за боевым роботом, который, тяжело печатая шаг, приближался к ним, ничуть не обеспокоенный присутствием Тяжеловиков.

Патриарх отказывался верить своим ушам, его словно громом поразило: этот кибер-убийца в полный голос распевал песню. Мелодия была несколько монотонна и расплывчата, но слова — на чистом интергалакте — звучали вполне отчетливо:

Кто я? И кто вообще осмелится определить меня?

Ведь все во мне: влечение к чему-то с отторжением,

Безмерно малое с невообразимо крупным, восход и ночь,

Огня стихия с бездной моря, то «против», что зовется «да»,

И ненависть, навечно сопряженная с любовью…

Ах, как бы я хотел уйти в ничто! И, растворясь,

Ликуя, в горниле голубой звезды, покинуть этот мир!

Челюсть Топтора, будто отягощенная неимоверно потяжелевшей бородой, отвисла, открыв зияющую полость рта. Все его члены охватила противная мелкая дрожь.

— Что… что это еще такое? — сумел наконец кое-как произнести он.

— Это поэма, — любезно разъяснил Боратор. — Ее сочинил самолично RК-064. Как и мелодию.

Вся двадцатка Тяжеловиков, державшаяся позади патриарха, дружно — шаг за шагом — стала отступать, сгрудившись вокруг шлюпа. Сейчас достаточно было подать какой-нибудь сигнал, и все, впав в панику, бросились бы во входной шлюз. Но Топтор, хотя и насмерть испуганный, все еще не хотел признать себя побежденным. Его палец нервно сжал спусковой крючок оружия.