Исай Давыдов - Я вернусь через тысячу лет

Попутные грузовики чаще всего везли ящики с машинами того завода, который выгружался из трюмов “Риты-2”. Эти ящики доставляли с космодрома к Городу, а отсюда их забирали порожние грузовики, возвращающиеся в Заводской район.

В разрывах облаков выглянуло наконец здешнее солнце – яркое, чуть красноватое и оттого непривычное, но все равно праздничное, приятное. Соскучились мы по солнцу!

По сторонам мчался назад лес. Очень похожий на земной и все же отличающийся от земного. Трудно было толком разглядеть его на такой скорости. Но все-таки было ясно, что он напоминает наши смешанные северные леса. Только хвоя на здешних соснах была более сочной, более пышной. Почти как стрелки молодого лука на Земле. И листва местных деревьев, похожих на наши липы, казалась более мясистой, более толстой. Словно небольшие зеленые оладьи висели на сучьях. Видно, хватает здесь влаги. И незачем деревьям экономить ее. Но все же не было тут ничего от пышности южных лесов. Потому что материк расположен совсем недалеко от Полярной зоны. По существу, она даже начинается где-то на крайней северной оконечности материка.

В Заводском районе Вебер водил нас из корпуса в корпус, и это было странно похоже на давние школьные наши экскурсии, и мы как-то неловко чувствовали себя перед немногими людьми, которых встречали в цехах.

Как и на предприятиях Земли, народу здесь было очень мало. Делали все автоматы, а люди лишь следили за ними. Дежурный инженер, дежурный оператор и ремонтник киберустройств – вот, собственно, и все, кто находился в каждом цехе.

Да иначе и не мог бы действовать этот уже серьезный промышленный комплекс. Ведь заводы не останавливались на ночь. А землян на Рите было всего около шестисот. И где-то на севере еще шла работа на нефтепромыслах. А на северо-западе добывали железную руду и возили ее в Заводской район на дирижаблях. И еще где-то сеяли хлеб, выращивали птицу, прокладывали дороги... И везде нужны были люди!

Наверно, очень не хватало здесь работников! Жутко не хватало! А на соседних материках (да и на нашем) тысячи сильных, здоровых людей тратили свои жизни на труд варварский, тяжелый и почти безрезультатный. И чтобы устранить это дикое несоответствие двух миров, нужны были десятилетия, а то и столетия.

Вебер так и не показал нам всего. Торопился. Да и просто немыслимо показать за один день громадное хозяйство землян, которое размахнулось на сотни километров.

Где-то на северо-востоке от Заводского района, в лесах, куда еще даже не проложена дорога, действовала птицефабрика, для которой на каждом корабле везли запаянные цинковые ящики с яйцами земных домашних птиц. И уже давали молоко коровы, выросшие из замороженных эмбрионов, привезенных на кораблях. Громадное хозяйство жило, действовало, разворачивалось.

В общем, сделано было невероятно много. Когда мы улетали с Земли, казалось, что мы будем первооткрывателями, пионерами, что все придется начинать на пустом месте. Чуть ли не рубить избушки.

Но все это сделали другие. Мы попали в налаженное хозяйство, в современный город, где не нужно было никакой самоотверженности, никакого героизма. Просто надо знать свое дело и работать!

И только одно казалось непривычным, неестественным и как-то давило. Все тут были вооружены. У всех белели на поясе слипы – уголки с усыпляющими лучами, у некоторых виднелись еще и карлары – карманные лазеры с лучами тепловыми, а у двух ребят, которые работали на открытой площадке и проверяли, как киберы цепляют к дирижаблям панели и кубики-комнаты, – висели на поясе и пистолеты. Обычные пистолеты, которые на Земле носят уже только укротители диких зверей.

– Зачем пистолеты? – спросил Бруно.

– Здесь какие-то сумасшедшие орлы, – ответил Вебер. – Они еще не поняли, что человек сильнее, и иногда нападают. Здесь такие же неопытные обезьяны. Они ходят между цехами, пробираются на стройку, прыгают на человека сзади.

– И они не... теплолюбивы? – Бруно улыбнулся.

– Увы, нет! – Вебер покачал головой. – Обезьяны попадаются даже в арктической зоне. – Он помолчал, потом, видимо, решившись, добавил: – Ну и, наконец, люди! Защищаться иногда приходится и от людей.

Все притихли. И я невольно ощупал у себя на поясе белый слип с усыпляющими лучами.

—...Прилетай скорей! Я буду очень ждать тебя!

Пальцы Бируты, длинные и тонкие, гладят мой затылок, и она смотрит мне в глаза, и я вижу, как набухают прозрачные слезы между ее длинными золотистыми ресницами.