Исай Давыдов - Я вернусь через тысячу лет

Совсем молодой погибла Рита Тушина – ей еще и сорока не было. И всю свою недолгую жизнь она мечтала о том, чтобы хоть немного пожить на Земле, под голубым, а не вечно черным небом.

Встреча одиннадцатая (последняя)

Эта встреча была явно неожиданной для астронавтов.

Сплошной ряд охотников, тела которых закутаны в толстые, пятнистые шкуры, стоит перед аппаратом. У охотников красновато-коричневая кожа и мужественные красивые лица с большими миндалевидными глазами. Самые красивые лица изо всех, какие удалось увидеть астронавтам на этой планете.

Охотники стоят с копьями наготове, с поднятыми палицами и натянутыми луками. Охотников много – со всех сторон окружили они астронавтов. Со всех сторон нацелены копья, палицы и стрелы.

Видимо, за астронавтами долго следили из-за деревьев, прежде чем сумели вот так, неожиданно окружить. Вероятно, хотели не убивать, а взять в плен – потому и окружили.

Землян немного: трое рядом, возле аппарата, у четвертого – аппарат. Но им уже не страшны ни копья, ни стрелы. Земляне – в космических скафандрах, которые выдержат удар метеорита, а не только копья.

Конечно, астронавты легко могли бы перестрелять диких охотников. Или бесшумно сжечь тепловым лучом.

Но зачем? Ведь земные астронавты – не завоеватели. Коммуна Земли посылала их в космос не для убийства.

Единственно возможное в этой нелепой ситуации – удивить наивных туземцев, совершить то, что дикарям может показаться только чудом.

И вот вверх одновременно поднимаются три руки. Три красные ракеты стремительно уносятся в воздух и высоко в небе со звонкими хлопками рассыпаются на множество ярких огней, которые гигантским шатром летят к земле.

Охотники не выдерживают этого неожиданного падения десятков разноцветных звезд. Охотники валятся на землю и прячут в высокой траве лохматые, нечесаные головы, ожидая смерти.

Но смерти нет. Дикари один за кругам поднимают головы, глядят в вечернее, синеющее над лесом небо. Падающих звезд уже не видно, а странные круглоголовые боги по-прежнему спокойно стоят на поляне.

И тогда одетые в шкуры люди становятся на колени, отрывистыми, гортанными криками просят пощады.

Боги понимают их мольбу. Один бог похлопывает по плечу молодого охотника, поднимает его на ноги и протягивает ему широкую, серую, холодную руку, на которой поблескивают крошечные звездочки.

Охотник боязливо вкладывает в просвинцованную перчатку согнутую красновато-коричневую кисть.

Рука бога осторожно сжимает эту кисть и медленно отпускает.

Охотник удивленно рассматривает свою руку – целую, невредимую.

Первое рукопожатие двух миров! Первое зримое свидетельство того, что эти миры все-таки могут общаться не только посредством копий, дубин и отравленных стрел.

Наш корабль, имеющий форму дельфина, садится на планету “брюхом” вниз. Он опускается на нижних, посадочных дюзах, от которых сейчас протянулись к земле столбы пламени. Так удобнее. Так легче вынимать груз из трюмов и не надо переоборудовать каюты для жилья. Это очень важная особенность кораблей, предназначенных для Риты. Посадочные дюзы в них отделены от дюз движения.

Именно это позволяет сделать корабль надежным домом на новой планете.

Наш корабль садится на длинном и узком полуострове, где нет ничего, кроме леса по краям и двух других кораблей посередине. Два громадных овала выжжены пламенем их посадочных дюз. И сейчас наш корабль выжжет новый гигантский овал, на котором долго ничего не будет расти. Такова судьба этого полуострова. Он стал космодромом. Его территории еще может не хватить для всех тех кораблей, которые должны прийти за нами. Наверное, поэтому город строится далеко от космодрома. Больше ста километров разделяют их. А соединяет только одна дорога, о которой рассказали нам ребята, делавшие прививки.

Конечно, не очень удобно, когда город далеко от кораблей, а заводы далеко от города. Из-за этого медленнее идет стройка – много времени уходит на транспортировку. Да и жертв больше. Ведь на маленьком пятачке легче обороняться. А тут такие длинные коммуникации. Но другого выхода нет. Строить город возле космодрома – значит потом все равно бросать его. Да и когда начинали строить, еще не приходилось думать о защите.

Все-таки это нелепо! Защищаться от тех, ради кого мы прилетели. Кого мы собираемся спасать от голода и болезней, от войн и невежества. Мы будем спасать, а пока убивают нас...