Андрей Дворник - Голому – рубаха

Было еще очень рано; чернота стояла до горизонта; лишь прямо над головой, в зените, небо начинало чуть светлеть.

– Отравился-таки; кретин, идиот, недоумок, – запоздало клял себя Порнов, чувствуя, как огнем горит тело, все, от пяток до головы. – Не мог до утра потерпеть; где теперь противоядие искать… да хотя бы рвотное… не видно же ни зги! Ладно, что без толку себя казнить; попробую в воду окунуться, жар сбить…

Промахиваясь мимо замков, он расстегнул скафандр – и только тут по-настоящему вспотел от облившей тело горячей струи; так из открытой двери парилки, с раскаленной каменки, вдруг врывается в казалось бы хорошо протопленную, но все же такую прохладную баню острый клин перегретого воздуха.

– Проклятый скафандр, – прошипел Порнов, расслабленно опускаясь на песок. – Скоро совсем меня с ума сведет; хочет – работает, хочет – нет. Надо будет по утру обязательно пресной воду найти, прополоскать его… ва-а-ау…

Он зевнул, защелкнул замки обратно и принялся мять правый бок в районе печени – у скафандра в этом месте располагался кондиционер; приятная прохлада потекла из-под ладони; Порнов сунул лицо в сгиб локтя, и, успокоенный, нырнул обратно в глубокий омут сна.

Наутро Порнов долго не хотел подниматься. Разлепив веки, лежал на спине и глазел в небо, пытаясь припомнить, что же ночью ему такого ужасного приснилось; думал и ждал, когда выйдет солнце; потом вспомнил, что солнца не будет, и расстроился; потом вспомнил про свой эксперимент с кокосом – и обрадовался; приподнявшись на локте, подцепил чашку кокоса и допил остаток сиропа. Тот за ночь стал еще более газированным; Порнова некстати одолела икота.

– Икота, икота, перейди на Федота, – произнес Порнов магическое заклинание, – с Федота на Якова, с Якова на всякого…

Икота не прошла; зато, прошуршав в траве, заявился давешний краб.

– Явился…бдык, – удовлетворенно заметил Порнов. – Никуда не уходи, бдык. Будем мне, бдык, ложку делать.

Пока Порнов лежал, краб стоял смирно и только вздрагивал усами при каждом новом «бдык». Но, стоило Порнову сесть, как краб стал осторожно сдавать задом, маскируясь в траве.

– Умный, гад, – с некоторым уважением сказал Порнов; пока он поднимался на ноги, краб шмыгнул в траву и схоронился. – Да-а-а, и работничек из него – тот еще!

Ладно, обойдемся без усатых; что у нас на сегодня?

Порнов принялся загибать пальцы.

– Первым делом – поесть; а то с голоду брюхо сводит.

Во-вторых, надо все-таки залезть на пальму – посмотреть, куда это меня занесло; may be, и Мич с катапультой объявятся…

Вот, в – третьих: найти Мич и кресло – катапульту.

В – четвертых, пресная вода; а то от этой газировки и гастрит нажить недолго; да и умыться бы неплохо; скафандр, опять же, постирать…

Это уже в пятых; заняться скафандром и кондиционером.

На сегодня, пожалуй, хватит, – Порнов с сомненьем посмотрел на сжатый кулак. – Если хоть половину дел переделаю, и то за счастье.

Особенно «в-третьих» меня смущает; где поесть или там на пальму влезть – и где иголку в стоге сена найти…

Порнов разогнул средний палец обратно; посмотрел на образовавшуюся фигуру. – Вот именно!

Так, с чего начнем трудовой день? Правильно, с перекура.

Порнов уселся на песок и принялся меланхолично расшвыривать песок. Вскоре перед ним образовалась ямка, из которой торчал огрызок бывшего флагштока; ухватившись за него, Порнов выдернул из земли весь стержень; в длину он был сантиметров двадцать.

– Длинноват, – сказал Порнов, – ну да ничего; главное, торец ровный.

Он нашел на берегу камень с острой щербатой гранью и сделал на торце два неглубоких пропила; потом, уперев стержень в ствол пальмы, тем же камнем расколол его по этим выемкам вдоль; получилось три деревянные пластинки; крайние Порнов выбросил, а среднюю слегка обточил по углам – получилась плоская лопатка.

– Где там наша каша? – довольно осведомился он, запуская «ложку» вглубь ореха и выскребая ком аппетитно пахнущей массы.

Задумчиво пожевал и состроил кислую мину. – Герметик чистой воды; как сырую резину жуешь…

Что-то из этой массы, конечно, растворялось и усваивалось; но большую часть содержимого приходилось выплевывать обратно. Порнов выскреб весь орех дочиста, и едва заморил червячка.

– Так, с первым пунктом покончено; хотя, если подумать, от такой диеты и ноги протянуть недолго. На обед надо будет найти что-нибудь попитательней.